— Ты не имеешь права здесь находиться. Я особо подчеркивала, что…
— Я искал тебя, — перебил ее Филемон.
Придется запирать двери. Хотя этот все равно найдет возможность не выполнять введенные ею правила. Настоятельница с трудом сдерживала ярость.
— Ты не там меня искал.
— Но ведь нашел.
Керис внимательно осмотрела беглеца — побрился, подстригся, надел новую рясу. С головы до пят он был теперь должностным лицом монастыря, уверенным и властным.
— Я говорила с сестрой Джоаной, — сказала Керис. — Она крайне взволнованна.
— Я тоже.
Вдруг настоятельница поняла, что хитрец сидит в большом кресле, а она стоит перед ним, будто просительница перед высоким чиновником. Как умело Филемон проделывает такие штуки. Аббатиса повысила голос:
— Если тебе нужны деньги, ты должен спрашивать у меня.
— Я помощник настоятеля!
— А я исполняю обязанности настоятеля, это выше. Поэтому прежде всего, разговаривая со мной, ты должен стоять!
Филемон вздрогнул, но быстро взял себя в руки. Унизительно медленно поднялся с кресла, и монахиня села на свое место. Наглеца это не смутило.
— Я так понимаю, что ты на братские деньги хочешь построить новую башню.
— Да, по приказу епископа.
Монах раздраженно поморщился. Филемон надеялся втереться в доверие к епископу и сделать его своим союзником против Керис. Он лебезил перед власть имущими с ребяческим постоянством. Так попал и в монастырь.
— Мне нужен доступ к монастырским деньгам. Это мое право. Братские деньги должны находиться в моем ведении.
— Последний раз, когда они находились в твоем ведении, ты их украл.
Беглец побледнел: эта стрела попала в яблочко.
— Просто смешно, — постарался скрыть смущение Филемон. — Аббат Годвин взял их, чтобы с ними ничего не случилось.
— Ну что ж, пока я исполняю обязанности аббата, никто не возьмет их, чтобы с ними ничего не случилось.
— Передай мне по крайней мере утварь. Она священна, к ней должны прикасаться священники, а не женщины.
— Прикосновения Томаса ее не оскверняют — брат выносит необходимое на службу и потом относит обратно в сокровищницу.
— Это не то, что…
Кое-что припомнив, Керис перебила:
— Кстати, ты не вернул всего, что взял.
— Но деньги…
— Утварь. Не хватает золотого подсвечника, пожертвованного гильдией свечников. Куда он делся?
Реакция Филемона ее удивила. Аббатиса ожидала, что он продолжит дерзить, но помощник настоятеля смутился:
— Он всегда находился в комнате аббата.
Настоятельница грозно свела брови.
— И что?
— Я хранил его отдельно.
Керис не поверила своим ушам.
— Иными словами, подсвечник до сих пор у тебя?
— Годвин просил меня присматривать за ним.