Нельзя сказать, что сильный, порывистый, холодный ветер, злой как казаки, с земли которых он дул, выжимал слёзы даже у суровых моряков боевой галеры. Все, кому это позволено, давно от него спрятались, но капитану флагмана, капудан-паше каравана, при подходе к этим негостеприимным берегам убегать от ветра в собственную каюту не приходились. Уж очень неспокойные, совсем не из-за штормов, воды здесь были. К тому же, ветер поднял невысокую, но очень крутую зыбь, тоже проклятье этих мест. От тряски, зачастую, начинало тошнить и бывалых моряков, а, как ему недавно доложили, вода в трюм стала просачиваться с удвоенной силой.
С неба, затянутого пеленой, по которой бродили стада подозрительно тёмных туч, сыпануло мелким, но всё равно противным дождём. Якобы, рассматривая идущие за его кораблём суда, капитан давно смотрел назад, посему этот дождевой залп его не очень обеспокоил. Смотреть вперёд, во взбаламученную морскую даль он уже не мог. От проклятого северо-восточного ветра начинали течь из носа сопли, сильнее, чем вода из щелей в трюме.
Азиз Карачун, капитан флагмана и, по совместительству, капудан-паша каравана, присмотрелся к движению вёсел своей галеры.
«А ведь проклятые гяуры хитрят и гребут вполсилы. Надо взгреть боцмана, куда он смотрит?»
Однако выполнить своё намерение и обрушить праведный гнев на боцмана, с передачей его в десятикратном размере нерадивым рабам, он не успел.
— Казаки! — раздался истошный вопль вперёдсмотрящего. Азиз поспешно стал осматривать горизонт. Стругов полных шайтановых выродков выглядеть не удалось, хотя на зрение, хвала Аллаху, ему жаловаться не приходилось. Азиз уже открыл, было, рот, чтобы обрушится на вперёдсмотрящего, иблисово отродье, склонное к употреблению гашиша, но, в последний момент, удержался. Уловил краем глаза непонятное пятно на море. Приглядевшись, понял, что это казачий струг. Не один, причём. И были они, казаки, много ближе горизонта. Пожалуй, на предельной дальности выстрела из доброго турецкого лука. Из-за невиданной раскраски корпусов и парусов в серо-синий цвет, с более тёмными пятнами, разбросанными беспорядочно, вперёдсмотрящий прозевал и обнаружил их слишком поздно. Раскрашенные в цвет моря, пятнистые словно леопарды, корабли казаков терялись на фоне моря.
Азиз скомандовал подготовку к бою. С «купцами» в караване от казаков не уйти, а на изготовку к бою времени хватало.
«Да и галерам от казачьих лодок не уйти. Нет в этом море судов более быстрых, чем у этих разбойников. Но у галер есть хороший шанс отбиться. Удастся ли при этом защитить купцов — большой вопрос. А вперёдсмотрящего, всё равно, надо будет хорошенько выпороть. Если уцелеем оба».