Только после этого с кораблей был дан залп запугивающими ракетами. Эффективность этого залпа оказалась чрезвычайно высокой. Все, кто находились на стенах, попрыгали вниз. Хотя стены Темрюка были много ниже азовских, мало кто из спрыгнувших был в состоянии оказывать сопротивление. А тут же последовал и запуск ракет по стенам, защищавшим город с суши. Также очень результативный. Почти без потерь захватив вражеские укрепления, казаки со всех сторон ворвались в город.
В отличие от изнасилований, массовые убийства стариков, женщин и детей казацкими обычаями никак не порицались. Всех имевших товарную ценность, кроме пленников-христиан, хватали и вязали. Стариков, маленьких детей, посмевших оказывать сопротивление мужчин, беспощадно уничтожали. После гибели янычарского гарнизона и военной черкесской элиты на стенах, оказывать серьёзное сопротивление ворвавшимся в Темрюк врагам было некому. Помимо черкесов и турок, беспощадно были вырезаны и армяне, монополизировавшие в Черкессии торговлю, в том числе, и рабами.
Аркадий высадился на сушу уже после того, как стены Темрюка были очищены от защитников. Стараясь не вступать в кровавые пятна на земле и, не застывшие ещё, кровавые лужи на камнях, он поднялся на привратную башню, полюбоваться результатами обстрела.
Напалмовые боеголовки, во всех местах попадания, вызвали пожары, ещё не погашенные. А вот разрывные боеголовки оказались менее действенными, не все дома, в которые они попали, разрушились.
«Вот тебе раз. Взрывчатка здесь менее эффективна, чем напалм, точнее, его заменитель. Примитивный, кстати, и менее действенный, чем оригинал 20 века, заменитель. Закладывать в ракету больше взрывчатки? Тогда придётся переделывать боеголовку. То есть, фактически, всю ракету. А её и в нынешнем виде совершенной никак не назовёшь. Да и невыгодно это, больше селитры и нефти на единицу продукции уходить будет. Сюрприз, однако».
Аркадий опустил бинокль и осмотрел превратившийся в поле боя город без него. В отсутствии оптики картина выглядела далеко не так однозначно. Порадовавшись своей удаче, что прихватил его с собой, Аркадий повернулся и отдал прибор джуре. Не своему, кстати, а выделенному специально для хранения бинокля. Оптика двадцатого века произвела на атаманов сильнейшее впечатление, все они хотели иметь такую. Под это желание попаданцу удалось протащить постройку большой стеклоплавильной печи, ударными темпами возводимой пленными черкесами. Благо дешёвого и качественного топлива на Дону было много. Угольные копи, также руками пленных, рылись сразу в трёх местах.