Почти два часа мы обсуждали встречу Честера и Тины, а доктор Хэррон при необходимости поясняла нам, что хотела сказать потерпевшая. К концу перекрестного допроса пациентка совершенно измучилась: пересказ случившегося потребовал от нее огромного сосредоточения, а столь близкое соседство Честера вызывало у нее страх.
Наконец Векстер постановил, что имеющихся улик достаточно для представления дела на рассмотрение «большому жюри», отпустил Тину и перешел к вопросу о подходящем учреждении для обвиняемого, подальше от больницы Колер.
В четыре пятнадцать я поблагодарила доктора и вернулась в холл больницы, где меня уже ждал Чэпмен.
— Гордишься собой, блондинка? Честер переезжает в местечко получше? Не могу поверить, что для дурного характера есть свое название, расстройство «психо какое-то там».
— Ага. «Эмоциональное неустойчивое расстройство личности» — вспышки гнева, которые человек не может контролировать.
— А лекарство есть?
Я кивнула.
— Раздобудь двойную дозу, и я положу ее в стол на случай, если с тобой случится такое в моем присутствии. Пойдем. Студент, который должен был нас встретить, уехал. Парень из 114-го участка согласился покатать нас по острову минут десять. Подойдет?
Мы вышли на улицу. Небо потемнело, а ветер набрал силу. Перед входом в больницу стояла сине-белая патрульная машина. Похоже, двое полицейских на передних сиденьях были не в восторге от необходимости колесить с нами по крошечному острову.
По пути на юг они показали нам достопримечательности. Мы проехали мимо развалин Октагона, многоквартирных домов, медитативной лестницы, смотрового пирса. Ближе к южной оконечности мы уперлись в массивный металлический забор, сооруженный вокруг руин Оспенной больницы.
— Мы можем попасть внутрь и увидеть ее?
Водитель что-то недовольно буркнул напарнику. Тот ответил вежливее:
— Там не на что смотреть, поверьте. Кроме того, в здание попасть нельзя: стены крошатся, то и дело падают гранитные плиты. Еще там полно битого стекла. И крыс.
Я поняла.
— А можно просто подъехать поближе? Мне очень хочется взглянуть.
Поколебавшись, водитель завел машину, подвез нас к запертым воротам, вылез и вставил в автоматический замок карточку. Когда ворота открылись, он сел за руль и медленно проехал внутрь. Во мгле раннего зимнего вечера я с трудом различала силуэты гигантских валунов на темном фоне окружающего пейзажа.
— Ничего особенного вы не увидите, а разрешить вам побродить здесь я не могу. Последнему парню, которого я брал в здание, пришлось срочно делать прививку от столбняка: он споткнулся и порезался о какую-то старую банку или бутылку.