— Петерсон рассказывает мне, что ректор Рекантати потребовал провести сегодня вечером молебен и всенощную, потом отменил все занятия и экзамены на следующей неделе и распустил студентов на рождественские каникулы.
Я пришла в ярость. Рекантати и Фут, наверное, спланировали это еще до того, как беседовали с нами сегодня днем, но решили ничего нам не говорить. Я поблагодарила за информацию и начала пробираться сквозь толпу в поисках Чэпмена. Он стоял в середине танцплощадки с одной из помощниц окружного прокурора из моего отдела, Пэтти Ринальди.
— Следующее танго можешь оставить за ним, он мне нужен всего на пару минут. — Я взяла Майка за руку и, отведя в сторонку, рассказала последние известия. — Это значит, что в понедельник нам не с кем будет беседовать, понимаешь? Студентов не будет. Возможно, преподавателей тоже. Они все разъедутся по домам на выходные.
— Расслабься, блондиночка. Завтра утром я первым делом нанесу Фут визит и раздобуду несколько имен и телефонов. Мы сделаем все, что в наших силах. — Он в танце скользнул обратно на танцплощадку, ни разу не оступившись, и закричал Пэтти под аккомпанемент «мотауновского» ритма: «Спаси меня! Заключи меня в объятия…»
Я молча бесилась в сторонке. Меня раздражало, что двуличность Сильвии Фут, кажется, огорчила Чэпмена не так, как меня.
— Хотелось бы мне хоть раз прочитать некролог убитой женщины, которую бы не канонизировали накануне вечером! — раздался в телефонной трубке голос Чэпмена. По субботам он всегда будил меня звонком без пятнадцати семь. — Что, злых и мерзких никогда не убивают? Я купил газеты по дороге домой.
«По дороге домой откуда? От Пэтти?» — ломала я голову.
— «Королевский колледж и Колумбийский университет оплакивают смерть любимого профессора». Да кто ее любил-то? Мерсер говорит, что она была настоящей стервой. «Черноволосая профессор убита после ареста супруга». «Пост», разумеется. Девица мертва — какая чертова разница, какого цвета у нее были волосы? Ты когда-нибудь читала некролог мужчины, где говорилось бы, что умерший был лысым или блондином? Когда-нибудь я напишу извещения о смерти для всех моих потерпевших. Искренне. «Презренная сучка, такая страшная, что время остановится, наконец получила по заслугам. Многие годы она делала гадости всем, кто перебегал ей дорожку». Что-то вроде этого. Ну, какие планы на день? В котором часу нас ждет сестра Лолы?
— Когда я говорила с ней вчера, она предложила час дня. Ты не возражаешь?
— Проснись и пой. Я подберу тебя в полдень на углу 57-й и Мэдисон.
Майк знал, что по субботам я всегда начинала день с класса балета в восемь часов — единственное, что было постоянным среди упражнений, давно принесенных в жертву непредсказуемой работе прокурора. Я уже много лет ходила к Уильяму. Растяжки, плие и занятия у балетного станка заставляли меня на некоторое время забыть о ежедневной порции преступлений, связанных с насилием. Затем меня ждала Эльза, моя подруга и парикмахер в салоне «Стелла», чтобы подправить мои обесцвеченные пряди. Впереди были веселые праздники. Во всяком случае, я надеялась, что они окажутся веселыми.