— Скорее всего… Кис-кис-кис, а ну иди сюда, упрямый котяра, а то снова запрем. Вот он, красавец, мягонький, пушистенький… — Ярик нашарил рукой что-то меховое за составленными в углу швабрами и щетками… и вытащил Зета.
Надо было видеть эту сцену: Ярик, стоящий с вытянутой рукой и отвисшей челюстью, в руке болтается хвостатое существо неизвестной породы — в лаптях, в косоворотке, вдобавок ко всему с сотовым телефоном в цепкой ручонке.
— Так, спокойно. — Ярослав свободной рукой вынул из кармана платок и вытер себе лицо. Засунул платок обратно. Несколько секунд разглядывал безвольно висящего Зета. — Сейчас будем разбираться. Пошли на кухню, я есть хочу.
Бесцеремонно обхватил чертенка поперек туловища и понес, прижимая к боку, как большую куклу. Максим шел позади, держался за горло — ему было больно смеяться.
— Ты случайно не знаешь, чем кормят чертей? — спросил Ярик, заглядывая в холодильник. Зет тихо, как мышь, сидел на стуле, куда его посадили, только глазами зыркал. — Хотя подозреваю, что животина эта всеядная, лопает все подряд и тащит, что плохо лежит.
— Ярик стал выкладывать на стол продукты, вылил несколько яиц на горячую сковородку. Подогрел в кастрюльке молоко и поставил дымящуюся кружку перед Зетом. — Что приуныл? Накрылась лавочка? Раньше лафа была, украл — и свалил, а теперь некуда. Вот ведь незадача. Крышка над Чертляндией захлопнулась, а черт остался. Ну и что прикажешь с тобой делать? Сдать тебя в зоопарк? Или в цирке за деньги показывать? А? Давай, подбрось светлую идею.
— Я сам остался, — обиженно пробурчал Зет. — Не хочу обратно. Пойду в лес жить, как-нибудь перебьюсь. Вам лишь бы насмехаться. Мне здесь нравится — речка, цветы, птицы. Ни за что обратно не вернусь!
— Сдурел! Сейчас лето, а зимой что будешь делать? Околеешь на морозе.
— Нору вырою. Как звери живут? Охотиться научусь. Можно рыбу ловить, кур воровать. Я все продумал заранее.
— А как пристрелят тебя? Браконьеры с ружьями бродят.
Чертенок развеселился. Мужчины впервые видели, как Зет смеется. Глаза стянулись в щелочки, рот, наоборот, растянулся до ушей, в нем оказалось полно зубов, которые вполне подтверждали намерение Зета охотиться.
— Помнишь, как Чаритту пытались пристрелить? — напомнил он с явным чувством превосходства.
— М-да!.. Я все не беру в расчет твое происхождение. Тогда последний аргумент: ты будешь одинок, лишишься общества себе подобных, тебя это не пугает?
Зет снова расплылся в лукавой улыбке:
— На этот вопрос я не хотел бы отвечать. С минуты на минуту пожалует светлейший, а ему лучше не раскрывать наших секретов — он слышит издалека. Как ни крути, не любит он нашего брата, может запросто меч в ход пустить, его меч для нас страшнее любой пули, поэтому — тсс…