— Похоже, нет. Блэкхоук твёрдо намерен заполучить меня, невзирая ни на что.
Элис нахмурилась.
— Что он задумал? Уж на Рождество-то мог оставить тебя в покое.
— Мне всё равно, — я вздохнула, посмотрев в окно. — Мне уже всё равно, Элис.
— Так, ну-ка, не киснуть. Что говорит мистер Филдинг?
— У него есть какой-то план, он сообщил, чтобы я ни о чём не волновалась и спокойно ехала с Блэкхоуком. Но он ещё не знает, что мама умерла, — в глазах защипало, но слёзы так и не появились.
— А когда Монтеррей должен приехать? — спросила вдруг Элис, задумчиво прищурившись.
— Не знаю, — я пожала плечами. — Он не извещал о своих планах. В любом случае, лучше ему держаться от меня подальше, ради собственной жизни.
— Ну это мы посмотрим, — буркнула Элис, упрямо поджав губы. — Лори, когда… завтра подходить?
— К трём часам, — с трудом верилось, что завтра маму похоронят…
— Может, я с тобой останусь? — подруга с беспокойством покосилась на меня. — Мне разрешат.
— Спасибо, Элис, — мне даже удалось выдавить бледное подобие улыбки. — Не стоит, возвращайся домой. Я ещё на Грейсчёрч съезжу, надо там почту разобрать, и… расписание составить…
— Может, сделаешь перерыв?
Я помотала головой.
— Так хоть отвлекусь, — мой взгляд блуждал по комнате. — Иначе в этом доме точно с ума сойду.
— Ну как знаешь, — она вздохнула, тихонько погладила меня по плечу, и встала. — Я тогда поеду, завтра увидимся.
…Казалось, небо плачет: в Лондоне вдруг наступила оттепель, и с неба сыпался мокрый снег вперемешку с дождём. Тёплый плащ и ботинки не спасали, и я дрожала под зонтиком, слушая священника и глядя на гроб остановившимся взглядом. С одной стороны стояла Элис, поддерживая за талию, с другой — папа, без шляпы, с мокрыми, седыми прядями волос, потерянное выражение лица так не вязалось с человеком, которого я знала всю жизнь. Отчаяние искало выход, и не находило, с того момента, как мама сделала последний вздох, я не проронила ни слезинки, словно кто-то взял и отнял у меня на время способность испытывать эмоции. Пробормотав последние слова, священник поспешно захлопнул библию и направился к выходу с кладбища. Работники осторожно опустили гроб в могилу, папа медленно, словно не совсем понимая, что делает, взял горсть земли и бросил. Глухой стук отозвался неожиданно пронзительной болью в груди, я закашлялась, пытаясь восстановить дыхание.
— Лори, милорд, поехали домой, — Элис решительно ухватила меня и папу за руки и настойчиво потянула к воротам. — Не хватало, чтобы вы оба замёрзли и заболели тоже.
Не помню, что было потом, всё словно в тумане. Кажется, был обед только для нескольких приглашённых, после которого я неожиданно обнаружила себя в собственной комнате, перед едва тлевшим камином. Тишина, царившая в доме, вдруг стала невыносимой, охватило желание хоть закричать, чтобы нарушить это безмолвие. Задыхаясь от невыплаканных слёз, жгущих глаза, я рванула ворот платья, остро ощущая одиночество: как не хватало чьего-нибудь плеча, чтобы поплакать, чтобы кто-нибудь просто обнял, утешил…