Мы приехали к самому началу, и с Элис я едва обменялась парой слов.
— В антракте, — шепнула она, когда мы заняли места.
Я увлеклась тем, что происходило на сцене, как неожиданно к середине второго акта почувствовала чей-то пристальный взгляд. Обмахиваясь веером, я начала осторожно рассматривать тех, кто сидел в соседних ложах, пытаясь понять, кто меня рассматривает. Бесполезное занятие. Слишком много людей. До самого антракта я сидела, как на иголках, очень хотелось спрятаться в глубине ложи, но пришлось бы тогда меняться местами с папой и объяснять причины своего поведения. Ничего не оставалось, как отгородиться от назойливого взгляда невидимой стеной. Стало чуть полегче, но ненамного. Элис косилась на меня, изнывая от любопытства, и едва наступил антракт, как она ухватила за руку и потащила к выходу из ложи.
— Мы пройдёмся немного, а то ноги устали, — протараторила она своим и моим родителям.
Судьба иногда играет злые шутки. На выходе я практически нос к носу столкнулась с графом Монтерреем. Слава богу, в ложе царил полумрак, и вошедший не увидел моего жаркого румянца.
— Прошу прощения, леди, — извинился он и отступил в сторону. — Мисс Карстон, добрый вечер.
Не дожидаясь ответа, он завладел моей рукой и коснулся губами тыльной стороны ладони. Я замерла, чувствуя, как сердце забилось испуганной птицей: опять Монтеррей взял правую руку, словно искал там что-то. Выпрямившись, он погладил мои пальцы, и задумчиво обронил тихим голосом:
— Вы не носите колец, мисс Карстон. А они бы вам очень пошли, у вас красивая кисть.
К счастью, Элис очнулась от столбняка, и потянула меня в коридор, поспешно сказав:
— Добрый вечер, милорд, прошу прощения, нам с мисс Лорелин надо выйти.
В коридоре я прислонилась к стене, обмахиваясь веером, ноги не держали.
— Элис, он точно узнает мою тайну! — простонала я, чувствуя отчаяние. — Ещё одна встреча, и мне конец! Ты слышала, что он про кольцо сказал?
— Кстати, где оно? Ты его сняла? — поинтересовалась она.
— Оно на месте, — мрачно ответила я, покрутив печатку на пальце. — Только почему-то опять невидимое ни для кого, кроме меня.
— Хм, — Элис задумчиво прищурилась. — По-моему, оно становится видимым тогда, когда ты берёшь с собой карты, — предложила она неожиданно простой ответ. — То есть, когда ты становишься Катериной.
Я помолчала, обдумывая её слова.
— Знаешь, а может ты и права, — кивнула я. — Надо будет проверить… Но с графом всё-таки лучше встречаться как можно реже. От греха подальше.
— Ну это уж не знаю, как тебе удастся, — Элис с сомнением покачала головой. — Ты его заинтересовала, и он наоборот будет стремиться видеться с тобой как можно чаще.