— Нет, его оператор. Мистер Харрингтон в данный момент находится на заводе, но к телефону подойти не может: он до утра будет работать на прерывателе. Что ему передать?
— Я еще раз позвоню, — сказал Марк.
Раз Харрингтон находился на заводе, то опасность для него уменьшалась, Марк отказался от мысли поехать в Кингстон. Он поставил будильник на 9 часов, решив, что не стоит звонить Роджеру среди ночи. Так или иначе, Лэмпард все равно сообщит в Ярд о новом убийстве.
Но Марка разбудил вовсе не будильник, а телефон. Глаза у него слипались, но он увидел, что стрелки часов уже показывали половину восьмого, и потянулся за трубкой.
— Алло, — сказал он без всякого энтузиазма.
— Доброе утро, — раздался голос Габриеля Поттера.
— Вы же не имели в виду семь часов утра, а? — сердито спросил Марк.
— Нет. Но я хотел убедиться, что вы не приходили.
Поттер повесил трубку, ничего не добавив. Марк с недоумением пожал плечами. После того как он умылся и побрился, он позвонил Роджеру, но ему сказали, что номер занят. Откуда ему было знать, что Роджер просто пытается дозвониться до него?! Он положил трубку и в тот же момент телефон неистово зазвонил.
— Мистер Лессинг?
Это был Пеп Морган, голос которого звучал слегка возбужденно:
— Послушайтесь совета, немедленно поезжайте к Харрингтону.
Морган дал отбой.
Через полчаса Марк нажимал на звонок в квартире Харрингтона. На улице моросил неприятный дождь, на циновке виднелись пятна грязи и чего-то, похожего на нефть. Либо возвратился Харрингтон, либо в квартире кто-то успел побывать.
После некоторой паузы Харрингтон отворил дверь. В руках у него было полотенце.
— Доброе утро, — сказал Марк. — Рад, что вы поднимаетесь с солнышком. Не могли бы вы мне уделить несколько минут?
— Зачем? Я как раз собираюсь ложиться: работал всю ночь…
— Странное совпадение, я тоже сегодня ночью бодрствовал. Мне думается, вы не пожалеете, если потратите на меня минут десять.
Он прошел в почти пустой тесный холл, в то время как Харрингтон с явной неохотой распахнул ногой дверь в большое помещение, служившее одновременно приемной и столовой.
— Сейчас приду, — пообещал Харрингтон.
Марк с интересом осмотрел комнату, которая, по мнению Роджера, должна была ему понравиться. Его глаза широко раскрылись, когда он увидел Ливи, Лоренса, вазы на камине; но когда его взгляд остановился на трех масках, губы сами собой приготовились свистнуть.
Он разглядывал одну из них, когда в комнату вошел Харрингтон.
Марк в восторге закричал:
— Ведь это работа ле Флера, да?
— Да, а это Харрингтон собственной персоной. Так чего же вы хотите?