— Я принес счета, мистер Поултон. Мне не удалось получить за этот короткий срок много денег наличными, но предлагаю вам принять в виде гарантии миллион долларов в ассигнациях.
Мистера Поултона нелегко было удивить. Но на этот раз был поражен и не смог совладеть со своим волнением.
— Миллион долларов! — воскликнул он.
— По сегодняшнему курсу этих денег достаточно, чтобы уплатить по чекам и покрыть наш счет. Насколько знаю, нам не предстоит сейчас новых платежей до 4-го следующего месяца. Прошу вас покрыть их, оставив некоторый излишек на нашем счету.
— Все будет сделано, мистер Гаррард. Наш банк всегда почитал частью идти во всем навстречу вашей фирме в разумных границах конечно.
— Несомненно. В ближайшем будущем я надеюсь коренным образом реформировать ведение дел нашей фирмы.
Мистер Поултон не отличался особенной тактичностью.
— Вы? — воскликнул он.
Гарвей посмотрел на него, слегка приподняв брови.
— Полагаю, что коммерческие способности предков заговорили во мне немного поздно. Но надоела жизнь, которую вел до сих пор. Я решил ближайшие годы оставаться в Сити.
— Прекрасно, мистер Гаррард. Ваша фирма все еще первая в этой отрасли. Имя «Гаррард и К°» может сделать чудеса.
— Кажется, мы чересчур возгордились. Нам казалось достаточным сохранить то, что имеем. В деле же, как вообще в жизни, можно идти вперед или назад, неподвижности не существует… Не стану вас задерживать больше, мистер Поултон. Я и сам очень занят. Будьте любезны прислать моему кассиру, как обычно, подтверждение полученных денег. До свиданья!
Улыбаясь, вышел Гарвей из банка. Когда он, сходя со ступеней, приветливо кивнул мистеру Поултону и, закурив папиросу, сел в автомобиль, то производил впечатление человека, довольного собой и миром. Но когда откинулся на сиденье и машина тронулась, его лицо снова приняло озабоченное выражение. Он сжег за собой все корабли. С этой минуты над его головой висела карающая рука закона.
В пять часов в бюро Гарвея состоялась экстренная конференция. Главные представители торгового дома в различных частях Англии, заведующие складами и Греторекс были налицо. Гарвей протянул руку тем, с которыми не успел поздороваться раньше. Таящиеся в нем административные способности сказались уже в том, что он ни разу не забыл и не перепутал ни одного имени.
— Господа,— обратился он к ним.— После смерти мистера Эрмитейджа я остался единственным владельцем фирмы. По причинам, которые надеюсь вскоре понять окончательно, дела велись за последние годы очень плохо. Это должно измениться, и я хотел бы найти правильный путь. Это удастся только с вашей помощью.