Воспоминания о трагическом происшествии, которое послужило опорой его теперешнему предприятию, которое с трудом оттеснял в область подсознания. За последние несколько дней он сделался предметом преклонения всех своих служащих, начиная с Греторекса и кончая последним носильщиком. В коммерческом мире усиленно заговорили о нем. Его считали крупным смелым спекулянтом, каким-то чудом. И что крылось за всем этим? Вор! Если случай до сих пор приходил ему на помощь и существование ассигнаций не было еще открыто, это был просто случай, не больше.
Он посмотрел на приемную. Там тоже было темно. С невероятной отчетливостью пережил он все с самого начала: страх при виде мертвеца, соблазнительные пачки, вынутые из портфеля, обещающие спасение и помощь. В сотый раз спрашивал себя, зачем старик носил при себе такую сумму денег. Но каковы бы ни были цели, он их не достиг! Гарвею казалось, что Эбинезер Свэйл где-то здесь, вблизи, что он покинул свое тихое кладбище и вернулся за деньгами. Обокрасть мертвеца! Тихий стон вырвался из груди. Он протянул руку к выключателю, но внезапно в приемной зажегся свет. Неужели происшествие того вечера повторялось снова? В самые страшные минуты жизни Гарвей проявлял отвагу и решительность, но теперь ужас парализовал его. Между тем двери приемной раскрылись.
— Кто здесь? — спросил он слабым голосом.
Вместо ответа перед ним появилась человеческая фигура.
Гарвей с лихорадочной поспешностью повернул выключатель.
В ярком свете лампы, залившем комнату, он увидел реальное человеческое существо. Это была миловидная девушка невысокого роста. На бледном лице печально смотрели из-под длинных ресниц большие темные глаза.
— Что вы здесь делаете?
— Я хотела видеть вас. И ждала.
— Почему же не просили доложить о себе? Вы здесь уже давно?
— Два часа — или больше. Я не думала о времени.
— Но это невозможно; здание было полно служащих, каждый из которых мог доложить о вас.
— Знаю. Но я ждала, пока все уйдут. Я только сегодня узнала обо всем. И хотела побыть в комнате, где умер мой дед.
— Эбинезер Свэйл был вашим дедом?
— Да. Я должна была приехать из Парижа, чтобы встретиться с ним. Вот приехала, но слишком поздно.
Пригласив ее в кабинет, он предложил ей кресло, а сам сел в полутьме у письменного стола. Перед ним была девушка, которую он обокрал.
— Смерть вашего деда была для вас, конечно, большим ударом, мисс Свэйл?
— Тяжелым ударом и еще более тяжелым разочарованием. Я уже готова была к поездке и ждала в Париже только письма от него, чтобы приехать. Вместо этого пришла телеграмма из Америки. Таким образом я узнала, что он мертв.