— Учитель, что с тобой?
Он продолжал улыбаться, но был странно бледен.
— Оставь меня здесь.
У Дубэ сильно заколотилось сердце.
— Ты плохо чувствуешь себя? Что с тобой?
Он не переставал улыбаться, хотя у него начали дрожать губы.
— Не беспокойся, еще немного, и все будет кончено.
Дубэ почувствовала, как в ней нарастает страх.
Учитель все сильнее дрожал, так что ему было трудно говорить.
— У меня нет времени. Я оставил для тебя письмо. Прочитай его и сделай то, о чем я тебя прошу.
— Что случилось, что случилось?
Дубэ начала плакать. Она узнавала эти симптомы. Они были описаны в той книге о растениях, которую она купила после своего первого убийства.
— Прости меня. — Голос Учителя прерывался. — Я должен был умереть, другого выхода у меня не было.
Бархатный листок. Один из ядов, которые он использовал для своих убийств. От ужаса у нее даже перестали течь слезы.
— Все в письме.
Слова его были еле различимы, еле слышны.
Дубэ осмелилась только назвать его по имени, она не переставала повторять: «Зачем?»
Учитель страдал, она видела это по его лицу.
Нет, нет, нет!
— Если я… меня стали бы искать… всегда… сделай… найти… тело…
Дубэ крепко обняла его, крича от отчаяния из-за того поступка, которого не понимала, с которым никак не могла смириться.
Тело Учителя вздрогнуло в ее руках. Она почувствовала, как оно холодеет и коченеет.
Учитель закрыл глаза, сжал губы, неловко попытался еще раз провести рукой по ее лицу, по волосам, приласкать ее. Она крепко обнимала его.
Нет, нет, нет!
Потом, как он сказал сам, все быстро было кончено. Его тело ослабло, дыхание стало бесшумным, раздался последний тихий вздох.
Дубэ осталась сидеть, обняв его, не находя в себе смелости пошевелиться. Она была безнадежно одинока.
32
НАЧАЛО ИСТОРИИ. ПРОШЛОЕ XI
«Дорогая Дубэ!
Я знаю, тебе будет трудно понять то, что я сделал. Я знаю тебя лучше, чем кто бы то ни было, и ты это знаешь, поэтому я понимаю, что ты чувствуешь, сколько боли и отчаяния доставил тебе мой поступок. Я написал это, чтобы все объяснить. Это было необходимо. Я прошу тебя закрыть эту главу твоей жизни, забудь обо мне, о моем обучении и начни снова жить так, как ты жила в Сельве.
Я устал, Дубэ, бесконечно устал. Мне не так много лет, но я чувствую, как и эти годы давят на меня. Я стар, как будто мне несколько веков, и обессилел. Я сделал все, что мог, если бы я еще прожил, то ничего не прибавил бы к истории своей жизни. Я просто влачил бы свое существование и тащил бы тебя за собой. Это — первая причина, по которой я решил умереть. Я больше не мог. Дубэ! Такова та цена, которую платим мы — убийцы. Такие, как мы, не знавшие другого существования, видя, как за нас все решают другие люди, заставляя вести ненавистный образ жизни, умирают понемногу после каждого убийства. Ты еще совсем молода, но я знаю, что ты уже открыла для себя эту истину. Убийства давят, в конце концов этот груз становится невыносимым.