— Я же сказал тебе, что надо идти на север, если у тебя нет дома.
Дубэ направила кинжал на него. В голове Дубэ не было никаких мыслей, кроме одной, самой главной, которая занимала ее.
«Не оставляй меня одну».
— Я не могу взять тебя с собой, и это, поверь мне, лучше для тебя. Не ходи за мной, или я убью тебя.
«Не оставляй меня одну».
Человек снова повернулся и пошел прочь. Дубэ смотрела на плащ, легко раздувавшийся у него за спиной, потом она снова направилась за ним.
Ночь. Человек остановился в лесу. Он не зажигал костра. Впрочем, было довольно жарко, и на небе светила луна. Дубэ быстро взглянула на нее, луна была полная, холодная и огромная.
Человек съел немного вяленого мяса, даже не снимая капюшона с головы. Он никогда не снимал его. Дубэ с вожделением смотрела на мясо, и ее желудок протестовал. Она забрела в деревню, чтобы найти еды, но ничего не удалось. И теперь она была ужасно голодна. Она хотела подойти к человеку и выпросить что-нибудь, но ей не хватало смелости, поэтому она осталась на своем месте и стала ждать, пока он заснет.
Даже во сне человек закрывал лицо. Но Дубэ не удавалось заснуть. Ее мучил голод.
«Пойду туда и возьму маленький кусочек, маленький-маленький. Я подойду так, что он не услышит. И ничего не заметит».
В ней боролись признательность к ее спасителю и терзавший ее голод. В конце концов победил голод. Она сделала так, как во времена своих игр с друзьями в Сельве, только на этот раз игра была всерьез опасной. Она легла и поползла по траве. Она старалась как можно меньше шуметь, не зная, что с этим человеком все уловки бесполезны.
Она подобралась к сумкам. Их было две: одна — вроде маленького деревянного ящика. Должно быть, человек обычно носил его на плече, под плащом, так как Дубэ его ни разу не видела. Другая сумка была из полотна. Дубэ открыла ее, и от запахов, которые оттуда исходили, чуть не лишилась сознания. Там было вяленое мясо, орехи, маленький круг сыра, черствый хлеб, фляжка с вином. Она хотела было взять все, но удовольствовалась кусочком сыра, который отрезала кинжалом.
В темноте глаза человека оставались открытыми и все видели.
Она снова последовала за ним, когда он поднялся. И так целый день. В обеденное время мужчина остановился на берегу реки, ополоснул лицо ледяной водой, но и тут Дубэ не удалось его разглядеть, — это становилось любопытным.
Он спокойно ел свой хлеб, а потом, неожиданно, вытащил сыр, отрезал кусок и протянул его Дубэ сквозь листву.
— Это тебе.
Дубэ вздрогнула. Она не шевелилась. И не думала, что ее можно услышать.