«Так что же теперь?»
Она посмотрела на человека, надеясь, что он скажет что-нибудь и рассеет ее страх. Но он продолжал спокойно курить.
— Так говорят почитатели Тенаара, — добавил он, и в его голосе зазвучали нотки презрения. — Ты можешь верить или не верить этому.
— А ты веришь? — спросила она нерешительно.
— Я ни во что не верю.
Дым медленно, кольцами, обвивал стропила дома.
— Я — убийца. Убийца живет, совершая убийства и в одиночестве. Я помогу тебе, потому что ты спасла мне жизнь, и я благодарен тебе. Но я не могу таскать за собой глупую девчонку. Даю тебе время прийти в себя, а потом ты уйдешь. Каждый идет своей дорогой. Моя дорога — жизнь в одиночестве. А ты должна искать свой путь.
Человек почистил трубку. Потом встал и ушел в свою комнату, погасив светильник.
В сумерках Дубэ проснулась. Она лежала на животе, на не слишком удобной кровати, покрытой простыней из грубого льна и шерстяным одеялом, издававшим тошнотворный запах.
У нее страшно болела голова, она чувствовала себя растерянной и хорошо помнила то, что происходило до тех пор, пока не лишилась сознания: совершавшийся обряд и боль.
«И сейчас я опять жива».
Дубэ сделала усилие и повернулась. Она находилась в просторном помещении, выбитом прямо в скале. В нем было только одно отверстие для воздуха, вверху, под потолком, а на стенах — бронзовые факелы. Помещение едва освещалось. Она увидела и другие кровати, но у нее не было ни сил, ни желания посмотреть, были кровати пустыми или нет. Место, где она находилось, напоминало больницу.
— Доброе утро, — произнес неожиданно для нее молодой и свежий женский голос.
Дубэ повернула голову и увидела девушку, сидящую рядом с ее кроватью. Она была немного старше Дубэ и одета как все убийцы: черная рубаха с широкими рукавами и кожаный жилет, брюки тоже черного цвета и довольно узкие, заправленные в высокие замшевые сапоги. Из всей одежды яркими были только два предмета: серебряный пояс и кроваво-красные пуговицы на жилете.
Девушка была бледной, с густыми белокурыми волосами, нос усеян веснушками, руки — длинные и тонкие.
— Кто ты? — спросила Дубэ.
— Страж, который должен рассказать тебе о жизни победителей. Меня зовут Рекла, но для тебя — просто твой страж.
«Значит, учитель. Такая молодая…»
— Где я нахожусь?
— В больнице. Тебя привели сюда после посвящения.
Девушка вытащила из кармана брюк сосуд и поднесла к носу Дубэ.
— Видишь?
Дубэ не только видела, но уже и узнавала. Это было последнее, что она видела перед тем, как погрузиться во тьму: Иешоль дал ей что-то выпить из этого сосуда.