Оживший медведь – болтающаяся на сломанной шее голова скалится ободранным о камни черепом; припадает на заднюю лапу (именно оттуда я нарезал мясо); медленно приближается. И не рычит – все в полной тишине. Штаны я не испачкал только по причине пустоты кишечника.
Бежать некуда – за спиной и по сторонам скальная стена. Над головой тоже скальный козырек (это чтобы я с помощью левитации не смылся). Выставил перед собой палку, прекрасно понимая, что защитит она меня не лучше зубочистки. Надо было не с костром возиться, а заточить! Хотя какой толк от копья, если против тебя вышел медведь-зомби?!
Зловещий зверюга тоже все понимал, и к палке уважение не проявил – небрежным ударом лапы выбил из рук, подался вперед, преодолев последние шаги. С оскаленных клыков струились потеки сукровицы и загустевшей слюны, повеяло смрадом. Мне оставалось лишь одно – зажмуриться. Вот и все…
Как я оказался в море, помнил смутно. Как этот монстр меня не тронул, понимал, но не понимал почему – восставший медведь просто развернулся, и медленно растворился в темноте. Видимо в какой-то момент я осмелился раскрыть глаза и сбежать. Или не раскрывал – так и драпал, зажмурившись.
Бревно, притащенное на мелководье еще днем, пригодилось – я плыл держась за него. Как у меня хватило ума им воспользоваться, не понимаю – не иначе как жаба постаралась, пока мозги хозяина были парализованы от испытанного ужаса.
Куда я плыл? Тоже не знаю – куда течение несло. Лишь бы подальше от этого милого острова – оставаться рядом с тварью из фильма ужасов мне хотелось менее всего на свете.
Вспомнил о так и не съеденном мясе, оставшемся под камнем. Желудок скрутило судорогой, но полноценной рвоты не вышло – лишь воздух и слюна.