— Ну типа.
— Не пизди.
— На военной кафедре был.
— Салага.
На мокром асфальте валялся труп маленького мужичка. На нем был почти чистый костюм-тройка, и это не вязалось с небритым бордовым лицом в кровоподтеках. Похоже он прыгнул из окна и лежал здесь уже давно, потому что запах был особенно гнусный. Люди обтекали труп со всех сторон.
— Смотри. — кивнул Олег и пошевелил ноздрями, — Три дня лежит, щетиной оброс. Нормально за три дня психануть? А еще мужик. Это не человек, блядь, это скотина на хуй.
Олег сплюнул и пошел было дальше, но тут я не выдержал.
— Слушай, зачем ты застрелил женщину с ребенком?
Олег остановился и внимательно посмотрел на меня.
— Коля, ты скотина, блядь, или человек на хуй? Ты ничего не понял?
— Чего тут понимать. — буркнул я, — Она может жить хотела, а ты ее…
— Сколько она хотела жить? Восемь часов?
— А хоть бы и восемь, это ее право!
— А нехуй было орать.
— А это ее право орать!
— А у меня тоже право.
— Какое право?
— Что мне все по хую, вот такое и право. — Олег достал из кармана мою бутылку, сделал большой глоток и протянул мне. Я тоже глотнул.
— Нет у тебя никакого права.
— Пошли, говорю, чего вонью дышать. — Олег снова двинулся вперед и свернул в замусоренный переулок. Я поплелся следом.
В этом переулке народу было меньше, зато и пробираться было труднее — переулок был покрыт толстым слоем грязи и мусора. Его не убирали уже месяца три.
— Ты этот, блядь… Юрист что ли? — произнес Олег, не оборачиваясь.
— Юрист. Пятый курс…
— Я смотрю, права качать горазд. А в армии ни хуя не служил. А там бы тебя живо научили, что право, блядь, одно, понял? Делай что тебе можно, а что нельзя — ни хуя не делай. Или делай, но не светись. Вопросы есть?
— Есть. Чего теперь, все можно по-твоему? И убивать значит можно, да? И мучать и калечить?
— А почему нет?
— Чего же ты тогда меня не убил?
— А на хуй?
— А чего я тебя не убил?
— А ты не умеешь. Посмотри на себя — щенок еще.
«Вот сука!» — подумал я, но вслух ничего не сказал. Какое-то время мы молчали. Потом Олег спросил:
— Сам-то давно понял что пиздец пришел?
— Сейчас скажу… Года полтора назад. Когда доцент Саливаров отчитал половину лекции, потом махнул рукой и сказал, что больше лекции не нужны, и он всем желает хорошо провести оставшееся время. И сам в Германию уехал, кто-то у него там был очевидно.
— Очевидно. — передразнил Олег, — Отец профессор небось?
— Нет.
— Не пизди.
— Не профессор. Он доцент. Юрист. И мать юрист.
— А давно у вас в городе деньги кончились?
— Ну как сказать… Месяца два назад вдруг дико подорожали рестораны, бани, алкоголь всякий, проституток расплодилось… Потом начался обмен — все меняли на водку и наркотики. А проститутки исчезли. Потому что женщины и без того стали вести себя это… свободнее. Но деньги еще ходили. Особенно доллары.