С потолка комнаты свешиваются гимнастические кольца. Около печки – тяжелые гири.
Но главное в комнате уполномоченного ГПУ – книги. Книги на трех этажерках, книги на столе, книги на подоконниках.
– Много читаешь, товарищ уполномоченный?
– Много читаю, следователь… Много. Иначе нельзя. А ты?
– Да, конечно...
– Это хорошо. Наши деятели сейчас тоже к книжке потянулись, да не у всех вытанцовывается. Грамоты не хватает. Ну, что ж? Рассказать тебе о районной советской власти?
– Обязательно.
– Гм... Председатель РИКа Пахомов... Лет ему уже... к пятому десятку подбирается. Бывший начальник уголовного розыска, при колчаковщине – партизанский вожак. Мужчина «сурьезный» и большой законник. Упрям, очень упрям... Ну что еще о нем?..
– Я с ним уже познакомился. С первой встречи предупредил, что, если из округа не будет соответствующего отношения, не станет отапливать камеру...
– Вот, вот. А если будет бумага с печатью – дровами завалит.
– Ну, у меня печать своя...
– Тогда ты обеспечен... Секретарь райкома Туляков. Хороший человек, прекрасный коммунист... Всем бы взял, да малограмотен. От «пущай» еще не ушел. В будущем году поедет учиться. Учти – в разговорах вспыльчив и пытается командовать… Заврайзо Косых. Тоже бывший партизанский командир. Политически хорошо подкован, но окружен кулацкой родней. Принимает подношения. С ним еще придется повозиться.
Райком, райисполком, рабкооп, райфо, РАО... За каждым словом, обозначающим учреждение, – живые люди, живой человек, большей частью – большевик, овеянный партизанской славой, покрытый рубцами старых ранений, но – малограмотен.
Все они мечтают: учиться, учиться... Но учиться некогда. Работы – непочатый край.
– Слушай, Виктор Павлыч! А в деревне тяга к знаниям чувствуется? И как тут у вас... обстоит дело с классовым расслоением?
– Насчет тяги – а когда ее в деревне не было? Со времен Ломоносова деревня к грамоте тянется, да не выходило... Что ж тебе сказать? Тут роль избачей и учителей – огромна. А с ними не все благополучно. Много понаехало к нам городских. В крестьянском хозяйстве – ни уха ни рыла. Нужно своих учителей воспитывать. Вот в будущем году мы твердо решили тридцать человек из окончивших ШКМ оставить в районе... Вынесли такое решение и в райкоме и в РИКе. Касательно же классового расслоения... нэп много напутал. В годы военного коммунизма было проще: вот тебе кулак, а вот бедняк!
– Как с преступностью?
– Без работы не останешься!
– А контрреволюционный элемент?
– И я на биржу труда не собираюсь... Ну, пойдем, пообедаем.
– Спасибо. Буду обедать у своей хозяйки, а то обидится.