Свернув с автострады, они поехали по федеральной дороге на Вахауер. Вдали виднелась скала, на которой стоял монастырь. Крутой берег справа переходил в пологие склоны, сплошь засаженные виноградником. Среди прекрасного ландшафта на голом холме стояло мрачное, похожее на крепость здание тюрьмы Пфаффельрид. Узкая дорожка, опоясывающая холм, вела к воротам тюрьмы.
Начальника тюрьмы на месте не оказалось, и его заместитель представил в их распоряжение приемную комнату. Затем велел привести в эту комнату Армбрустера.
Это был бледный человек среднего роста. В своем арестантском одеянии он, пожалуй, должен был возбуждать сострадание, но в его манере двигаться было нечто отталкивающее, коварное и подловатое. Маффи тотчас же почувствовал к нему антипатию. Шельбаум также сделал над собой усилие, чтобы скрыть чувство отвращения.
— Господа хотят задать вам несколько вопросов, — сказал заместитель начальника тюрьмы. — Отвечайте по совести. Если поступит жалоба, вам опять не миновать карцера!
Задав несколько вопросов о самочувствии арестанта, Шельбаум перешел к делу Лоренци. Армбрустер занервничал. Он избежал пожизненного заключения не из-за доказанной невиновности, а потому, что в цепи доказательств оказались пробелы.
— Расскажите-ка еще раз, что вы делали и что видели 29 апреля в двадцать три часа в парке.
Армбрустер перевел дыхание.
— Разве это не записано в протоколе? — спросил он.
— Мы хотели бы услышать это от вас, — сказал Шельбаум.
Допрос тогда вел Видингер. Протокол был таким поверхностным, что позволял получить любые доказательства.
Армбрустер приступил к рассказу. Он стоял за кустарником. Просто так. Это ведь не запрещено. В поле его зрения находилась скамейка, на которую падало немного света с улицы. Около одиннадцати подошел мужчина, лицо которого он видеть не мог: человек был довольно высокого роста, и поэтому ветви скрывали его голову. Мужчина остановился, когда сзади его окликнула девушка.
— Что сказала девушка? — быстро спросил Шельбаум.
Армбрустер жадно покосился на пачку сигарет, лежавшую на столе. Шельбаум позволил ему взять сигарету. Маффи дал прикурить.
— Она сказала: «Вы, по-видимому, что-то обронили, выходя из автобуса». Мужчина ответил резким голосом: «Ничего я не терял». По выговору он не был уроженцем Вены. «И этот блокнот? — спросила она. — В нем записана фамилия». И затем она назвала фамилию, прозвучавшую приблизительно как Зандрак или Зондрак. Мужчина, казалось, испугался и поспешно сказал: «Дайте-ка сюда. Это мой» Девушка отдала ему блокнот. Затем он спросил: «Вы хотите пройти через парк? Если вы не возражаете, я провожу вас». И они ушли.