Ослепленная яростью и страхом потерять его, Тина вновь кинулась в бой.
– Дьюк, если ты, черт побери, не назовешь ни одной причины, по которой я не могу ехать с тобой, то можешь тогда вообще не возвращаться! Я уеду отсюда и заберу ребенка, и ты его не увидишь!
Он резко повернулся к ней.
– У тебя хватит совести так обойтись со мной? Ты хочешь отнять у меня моего ребенка?
Тина побагровела от нестерпимого стыда, однако гордость не позволяла ей отступить, и она продолжала обиженным тоном:
– Ты бросаешь меня тогда, когда нужен больше всего, Дьюк!
Его лицо мучительно скривилось.
– Ради твоего блага я целых восемь лет боролся с собой, со своими желаниями. Неужели ты не можешь подождать меня каких-то пару месяцев?
– Почему? Просто объясни мне почему! – кричала Тина, не желая слушать никаких уговоров.
– Бога ради, Тина! Замолчи!
– Нет уж, – злобно огрызнулась она. – Не замолчу! Не желаю больше сидеть в одиночестве. Ни восемь лет, ни восемь месяцев, ни восемь недель, ни даже восемь дней! Не желаю расставаться с тобой без всякой на то причины! И не надейся, что я соглашусь!
Он заметался по комнате, потом вдруг остановился и с мукой во взоре посмотрел на нее.
– Я всегда шел тебе навстречу, Тина, всегда заботился о тебе. Чего тебе не хватает? Я остаюсь с тобой, у нас будет ребенок…
– Ты сам хотел меня, Дьюк, – продолжала она спорить. – И ребенка ты тоже хотел.
– Да, хотел, идиот я несчастный! – завопил он.
– Почему ты так говоришь?
– Неужели не понимаешь?
– Нет, не понимаю!
– Ну так ты должна понять это. Должна понять! – твердил он, прожигая ее ненавидящим взглядом. – Как ты считаешь, почему я оставил тебя девять лет назад?
– Я так этого и не поняла.
– Я слишком сильно тебя хотел. Ты сумела возродить меня к жизни, дала мне радость, разогнала мои мрачные мысли. Ты заставила меня снова поверить, что я хоть на что-то гожусь! Я не должен был вообще с тобой встречаться! Но я не смог устоять, не смог… Ты нравилась мне все больше и больше. Если бы все это было чем-то легким, необременительным… но ты была серьезной, строила планы на будущее… А я не мог тебе этого дать, слышишь, Тина? Не мог! Ты наконец поняла?!
Она покачала головой. То, что он лихорадочно и сбивчиво бормотал, никак не объясняло его странного поведения.
– Ты просто не хочешь понять, ведь так? – язвил он. – Тебе гораздо удобнее существовать в своем уютном воздушном мирке грез. Он ведь такой хорошенький и ясный! Но надо смотреть в лицо правде, Тина, жить в настоящем мире, а не в мечтах.
– О какой правде ты толкуешь, Дьюк?
– Ты говорила, что после моего ухода стала жить только карьерой, но это неправда. Иначе бы ты согласилась на мое первоначальное предложение. Но ты захотела другого, стала строить планы совместного будущего…