Надо полагать, Георгий получил прозвище Джо Папуас.
Ага, точно – его и получил. На что еще могло хватить фантазии нашего сержанта? Правду говорит народная мудрость: «Кто в армии служил, тот в цирке не смеется»…
– Захлопнуть шлемы!
Укол в шею – это экоброня ввела стимуль – и сразу же вслед за ним – обмотки магнитной катапульты аж взвизгнули! – мы начали! – мы начали! – пошли! – мамааааааааа!..
* * *
Это позже я узнал, что график операции пополз по швам, когда наш катер, наши крохотные по меркам воздушно-космических сил «Пунцовые губки» в первый раз поцеловались с атмосферой Глокка.
А тогда, под семикратной перегрузкой, разглядывая в дюйме от своей переносицы стайку размазанных ускорением инфузорий пси-происхождения и вслушиваясь в рев демонов смерти, – что я мог знать? Что я мог знать, если даже имя свое от страха позабыл?
Потом подействовал стимуль.
О! Я – тигр! Я – орел! Я – барракуда!
Барракуда? Да-а!..
Серж Бар-ракуда!.. Супер-Барракуда!.. Мега-Барракуда! Барракуда форевер!
Я скорее всего запел. По крайней мере рот мой был широко распахнут. И очень зря. Зубы мои лязгнули так, что пол-языка могло бы остаться в аккурат на смотровом стекле.
Ничего, язык у меня крепкий…
– Пошли!
Ох и красиво же раскрывается десантный катер! Будто бутон лилии или какой другой розы-мимозы. Только побыстрее, побыстрее…
Поднялись керамитовые плиты, кое-где присобираясь гармошкой, кое-где проворачиваясь-доворачиваясь и вытягиваясь по сторонам вверх. Как лепестки.
Одновременно с этим выплеснулись вверх на телескопических мачтах и сориентировались по сторонам света рокет-автоматы – наше непосредственное прикрытие. Точь-в-точь – тычинки с увесистыми коробочками пыльцы.
Потом шесть секций десантного отсека вывернулись из нутра «Пунцовых губок», и все мы посыпались в близкую изумрудную траву с экзотическим синеватым проблеском.
Это заняло меньше пяти нормативных секунд. Вокруг нас на почтительном удалении уже бушевал огонь. Вырезанные низовыми взрывами грандиозные пласты матерого дерна, теряя на лету клочья пылающей травы, подымались в воздух. Переворачивались. Разваливались на куски. Осыпались пылью.
Значит, рокет-автоматы не засекли противника в непосредственной близости и ведут типовой заградительный огонь. На всякий случай.
Глидеры автоматически включились и подстроились под высоту здешней травы.
Я обнаружил, что весь наш взвод болтается где-то в метре над самыми высокими выстрелами местных одуванчиков с такими пушинками, что из них можно было бы делать парашюты для хурманчей и других лилипутских псевдогуманоидных рас.