— Не сейчас...
— Может быть, позже? — Целитель был настроен дружелюбно.
Элида быстро улыбнулась, но промолчала.
— Как вы относитесь к перемене названия? К тому, что Кристиания, вероятно, станет называться Осло? — спросил он.
— Я знаю, этим сейчас занимаются. По-моему, не так важно, как город называется, только бы он не опозорил своего имени, — заметил Фредрик.
— Я с вами согласен, — сказал целитель. — Весьма патриотично обращаться к национальным героям и викингским временам. Осло — древнее название. А заодно с этим власти собираются отпраздновать конец нашей трехсотлетней зависимости. Мы с матушкой решили присутствовать на планируемых торжествах. Говорят, они состоятся в Акерсхюсе в сентябре.
— Разве это будет для всех? Я хотела спросить... Туда сможет попасть каждый, кто захочет? — Элида была удивлена.
— Да, думаю, все, кому хватит места. Надо будет только пораньше прийти туда.
— Давка — это не для меня, — сказал Фредрик.
— Конечно. И, как я сказал, прийти туда придется заблаговременно.
Матушка Хауген предложила гостям еще кофе. Фредрик прикрыл рукой свою чашку, Элида благодарно кивнула.
— Наверное, не всегда легко быть матерью такого большого семейства? — Марчелло посмотрел на Элиду. Ее опять удивила его способность резко менять тему разговора.
— Нет, — коротко ответила она, искоса взглянув на него.
— Элида прекрасно справляется, — заметил Фредрик.
— Вы, женщины, существа утонченные, но необыкновенно сильные. Я за все должен благодарить свою мать! Когда отец погиб в серебряных шахтах, она спасла нас, детей, от бедности. Нас было много. Матушка трудилась день и ночь. Никто даже не подозревает, что ей пришлось пережить, но она никогда не жаловалась, — проговорил Марчелло и наградил мать долгим взглядом. — Правда, она настаивала на том, чтобы я стал пекарем. — Он засмеялся.
— Ты сам выбрал свой путь, — с удовлетворением сказала матушка Хауген. — Между прочим, в наше время трудно найти помощников, чтобы печь хлеб, — прибавила она и прищурила глаза так, что вокруг них собрались морщинки. Потом обхватила себя руками, словно ей было холодно или она хотела скрыть то, что держала в объятиях.
Неожиданно Марчелло Хауген снова встал и развел руками. Как и в прошлый раз, он вспомнил о своей книге — "Раздумья по поводу одного дня", которую хотел бы подарить Фредрику.
— Это небольшая книга о моем мировоззрении, — сказал он.
Фредрик встал, опираясь на трость. Он хотел попрощаться с целителем за руку, но тот уже шел к окну со своей трубкой. И пока матушка Хауген провожала гостей, он курил, стоя к ним спиной.