Йордис бы не улыбалась.
Неожиданно я чувствую, что на кухне у тети Агды запах тоже какой-то особенный. Здесь пахнет всем сразу. Но ни один запах не заглушает другой. Пахнет едой, какао, потом, мылом, сеном, мокрыми сапогами, торфяной пылью, сонными людьми. Детскими пеленками, потому что совсем недавно у них родился еще один ребенок. И я чувствую себя естественной частью этого целого.
Агда совсем не такая, как ее сестры. Она всегда была не такая. Она устраивает большие детские вечера, хотя они живут совсем не богато. Ее не пугает, что у них не хватает на всех стульев. Она поступает так же, как поступали у них дома на 17 мая. Кладет доску между двух табуреток и сажает всех. Мы привозим из дома стаканы и приборы. Таким образом, и ноги в носках, и душа в облаках.
у Эммы из Эврегорда есть лошадь, а от нее самой пахнет только что сбитым маслом и свежим сеном. И конечно лошадью. Мы с Йордис часто у нее бываем. У Эммы румяные щеки и в кладовке кислое молоко со сливками. Я катаюсь на ее лошади по зеленому холму, она держит лошадь за уздечку. А Йордис держит меня за ногу. Но я не падаю.
Холм усеян маленькими синими цветочками, они сладко пахнут. Когда мы останавливаемся, Йордис снимает меня с лошади и просит нарвать ей незабудок. Я срываю несколько цветков, но этого мало. Тогда я приношу Йордис целую охапку незабудок, и все равно все вокруг по-прежнему кажется светло-голубым.
— Это я ездила за повивальной бабкой, когда ты должна была родиться. Веселый был день! Я его хорошо помню. — говорит мне Эмма.
— И я! — подхватываю я.
Она сажает меня к себе на колени и смеется.
Йордис тоже добрая.
Значит, сегодня у нее нет язвы желудка.
Мне всегда бывает трудно дождаться своей очереди. Даже когда очередь Фреда, сына тети Хельги. Я не жду, я бегу. И бываю у цели, когда они только кричат "Следующий!".
Потом мне бывает стыдно, и я стараюсь все загладить.
Меня редко бранят, если что-то случается. Как и взрослые, я владею одним приемом, который у меня получается лучше, чем у других. Становлюсь невидимкой. Когда я запираю рот на замок, я получаю оружие, против которого взрослые бессильны. Стать невидимкой лучше всего. Невидимкой я принадлежу только себе, и меня не отсылают спать.
Вместе с двоюродными братьями и сестрами мы много бегаем. И играем в мяч. К мячу я испытываю неприязнь. Мне не нравится, когда он летит прямо на меня. Я не люблю бояться чего-то, с чем не могу ничего сделать. Что зависит от других.
Мне больше нравится играть в классики. Есть что-то неповторимое в том, чтобы добиться всего самой