— Ну, что скажешь? — спрашивала мама, прежде чем открыть сумку. — Заслужил подарок или нет?
Это был ритуал. Антон доставал табель, подавал его матери и с интересом наблюдал, как включается свет в ее глазах. Мать с гордостью скользила пальцем по ровным строчкам сплошных пятерок и ставила внизу корявую подпись. А потом… потом начинался большой летний праздник.
Лето Антон любил больше всего на свете. Дядя Леша увозил их с матерью в деревню, а лучшего места на земле не было. Если бы Антон знал тогда слово «рай», оно показалось бы ему вполне уместным.
Они жили в большом деревянном доме. Комната Антона находилась на самом верху, под чердаком, и называлась «мансарда». Вместо окна в стене была прорезана дверь, выходившая на небольшой балкончик. В комнате вкусно пахло деревом, половицы издавали таинственный скрип, а по ночам под балконом трещали цикады-сверчки.
Антону нравился старый дом. Правда, воду приходилось таскать из колодца, но это выглядело в сто раз интересней, чем добывание воды из-под крана. Занятий в деревне было не меньше, чем в городе. После завтрака дядя Леша неторопливо обходил соседей, помогал им чинить сломанные вещи, а потом с упоением копался в саду. Мама готовила вкусную еду и убиралась в доме. Антон с утра до вечера носился вместе с соседскими мальчишками: они купались, ловили рыбу, варили уху в чугунном котелке, бегали в лес собирать землянику… В общем, Антон был очень занят и возвращался домой только поздно вечером. Мама и дядя Леша сидели на просторной веранде и пили чай из самовара. Антон быстро ужинал, падал на кровать и мгновенно засыпал. А утром просыпался с новым предвкушением праздника.
Однажды мама опустила ведро в колодец и обнаружила, что он высох. Лето в том году выдалось жаркое и засушливое, вода часто уходила глубоко под землю. Дядя Леша воткнул лопату в разрыхленную грядку и сказал Антону:
— Пойдем, выкопаем для мамы новый колодец.
— А как ты узнаешь, где копать? — спросил Антон.
Дядя Леша срезал с яблоневого дерева раздвоенную ветку и показал племяннику.
— Вот кто найдет воду, — ответил он. — Яблоня для этого подходит лучше всего, хотя может сойти и береза.
В двенадцать лет Антон был уже слишком большим мальчиком, чтобы верить в Деда Мороза, фей или лозоискательство. Поэтому он ничего не ответил, только подумал, что дядя Леша странный человек. Тогда он не стал задумываться, что означает это слово, а странность заключалась в том, что его сорокалетний дядя не утратил детского умения удивляться и верить в чудеса.
Искать воду таким образом Антон согласился, хотя был настроен скептически. Дядя Леша зажал в обеих руках раздвоенный конец яблоневого прута и начал бродить вокруг дома. Время от времени прут в его ладонях слегка вздрагивал, и тогда дядя замирал на месте. Подождав немного, он качал головой и говорил: