Он поднялся и поставил тяжелое деревянное кресло в центр комнаты.
— Сегодня мы собираемся попрощаться кое с чем или кое с кем, мешающим нам восстановиться. Есть некто, покинувший нас, умерший или сознательно ушедший, или же нечто, лишившее нас сил, в результате чего мы не способны бороться с трудностями. Это может быть некое место, куда мы не в состоянии пройти, или же давнишнее недовольство, которое мы давно носим в себе. Что бы это ни было, мы намерены положить это в кресло и вслух попрощаться. А затем нам нужно сообщить этой персоне или этому предмету, что мы намерены сейчас сделать, чтобы стать счастливее. Вы все поняли?
Возражений не последовало, и доктор Фельдстейн сказал:
— Я буду первым.
Он встал перед пустым креслом и обеими ладонями провел вниз по бороде. Сделал глубокий вдох, посмотрел на пол, затем на кресло.
— Я собираюсь раз и навсегда распрощаться со своими сигаретами. Я бросил курить больше двух лет назад, но до сих пор тянусь к нагрудному карману, поэтому я и кладу вас в это кресло и говорю с вами так долго, «Дорельс». Я намерен в будущем стать счастливее, отказавшись от чувства обиды из-за брошенного курения. Теперь всякий раз, как только я протяну руку к этому карману, то вместо безмолвного проклятия из-за того, что он оказался пустым, я собираюсь в душе поблагодарить себя за подарок, который сам себе сделал. — И помахал креслу: — Прощай, «Дорельс».
Он попятился назад и сел на свое место.
Слезы высохли. В глазах засветился неподдельный интерес.
— Клайер? — ласково позвал доктор Фельдстейн.
С минуту Клайер сидела неподвижно. Никто не проронил ни слова. Наконец она встала и повернулась лицом к креслу.
Она молчала, и доктор Фельдстейн спросил:
— Клайер, кто сидит в кресле?
— Моя дочь Джессика, — ответила она.
— И что ты хотела бы сказать Джессике?
Клайер вытерла о себя ладони и вздохнула. Все ждали. Наконец, она начала:
— Я очень скучаю по тебе, Джесс, но с этого момента я не намерена больше позволять этому чувству господствовать в моей жизни. Я потеряла много времени. И мне необходимо быть счастливой, чтобы твои папочка и сестренка могли быть счастливы тоже. Вот что я собираюсь сделать для начала — пойти домой, вынуть твою одежду из шкафа и раздарить ее. Я прощаюсь с тобой, Джесс.
Она направилась к своему креслу, но вдруг обернулась.
— О, и еще я собираюсь простить тебя за то, что ты не надела шлем в тот день, поскольку знаю, что это тоже мешает моему выздоровлению. — Она подняла руку. — Прощай, Джесс.
Мэгги, ощущая резь в глазах, сквозь мутную пелену слез наблюдала, как Клайер садится, а ее место занимает Дайян.