— Она будет спать еще почти семь месяцев, — сказала за спиной у леди Тинатирэль Видящая. — До того самого часа, когда ей придет пора разрешиться от бремени. После родов ее отправят в уединенный замок… где-нибудь на твоем Острове, Наместница. Под твою охрану и ответственность!
— Она…
— Она носит в себе семя Золотой Ветви, — торжественно объявила волшебница. — Рано или поздно оно прорастет! Оно уже прорастает, и мы должны во что бы то ни стало сохранить росток! Когда он родится, ты заберешь к себе его мать. Она никогда не должна видеть своего ребенка. А мы найдем для младенца прекрасных кормилиц и воспитателей. Он будет достоин короны своих предков!
— Он? — переспросила леди Тинатирэль, уязвленная до глубины души, — ведь еще недавно она считалась самой близкой родственницей короля. Жаль, что она была дочерью его племянницы, а не племянника! Тогда бы ничто не мешало ее сыну претендовать на корону! — А если родится девочка?
— Ты сомневаешься в наших способностях узнать пол ребенка до его рождения? — усмехнулась Видящая. — Это мальчик! И мы должны сделать все, чтобы у него не было братьев! К сожалению, мы упустили его отца… но это еще не поздно исправить. Его линия жизни сейчас истончилась. Мы будем молиться за то, чтобы она стала такой тонкой, что оборвалась бы сама собой, под собственной тяжестью. Темноволосый никогда не станет нашим королем! Кстати, ты знаешь, чем на самом деле закончилась легенда о Золотой Ветви? Об этом никогда не рассказывают детям и лишь передают из уст в уста Видящие?
Леди Тинатирэль помотала головой. Полностью и до конца эту легенду имели право знать лишь Видящие самого высокого ранга.
— Король Торандир долго искал сбежавшую с орком дочь, — голос волшебницы зазвенел от важности, — и нашел их. В горах, в укромном месте, где они коротали дни. Была долгая охота. Их поймали и в цепях доставили к королю. Он хотел знать, куда его дочь и ее любовник спрятали младенца, который успел у них родиться. Но ни принцесса, ни орк не выдали его местонахождения. И тогда король казнил их. То есть, он казнил одного Гарбажа — сердце принцессы Торандирэль остановилось само, едва она увидела смерть возлюбленного. И только после этого сердце короля дрогнуло, и он приказал похоронить их в одной гробнице, слишком поздно осознав, насколько велика была эта любовь.
Леди Тинатирэль вздохнула. Теперь она понимала, почему Видящие поступили именно так. И почувствовала что-то вроде гордости за свой народ и за то, что в ее жилах течет королевская кровь.
И снова они бежали, ломясь сквозь кусты, перепрыгивая ручьи и чуть ли не вброд одолевая реки. Стояла осень, дни становились все короче, а ночи все холоднее, но они бежали вперед. Снова, как в начале пути, их вел Хаук, вернее, то знание, что поселилось в нем. Устремив взгляд вдаль, он трусил неутомимой орочьей рысью, и остальные были вынуждены поспевать за его бешеной скоростью. Он останавливался только тогда, когда на небе загорались звезды и дорогу нельзя было увидеть во мраке, а вскакивал самым первым и еще в полутьме начинал торопить остальных. И мало кто знал, что, в отличие от своих спутников, он не спал по ночам, ворочаясь с боку на бок, а иной раз вставал и уходил подальше от догорающего костра и до рассвета тренировался, вспоминая боевые приемы, работая то мечом, то талгатом, а то сразу обоими.