С этими словами она ловко вытащила кляп, не забыв при этом, как бы случайно, поднести иглу к глазу жертвы. Девушка вскрикнула.
— Спокойно, спокойно, — улыбнулась молодая шаманка. — Я еще не колю… хотя… послушаем, как ты можешь кричать!
И она замахнулась ножом.
Надрез был неглубоким, но длинным. Нож прорезал кожу на груди, начиная от ключиц, и пленница завизжала от боли.
— Ого-го, какой у нас голосок! — замурлыкала Хайя. — Ручаюсь, ты можешь кричать и гораздо громче… А если мы вот так?
Она не успела ничего сделать — даже коснуться ножом кожи, когда за спиной раздалось осторожное покашливание.
— Ну чего еще там? — рявкнула шаманка.
За ее спиной топталось двое орков, которые принесли девушку сюда.
— Э… госпожа, — неуверенно начал один, — дозвольте мы сначала ее того… ну… немножко, а? Можно?
На губах Хайи зазмеилась улыбка.
— Можно, — медленно произнесла она и повернулась к жертве. — Ты как раз для этого подходишь, светловолосая ведьма! Пусть с тобой позабавятся мои охранники, а я буду смотреть. Может быть, кое-чему научусь. Ты ведь умеешь соблазнять мужчин! И, возможно, твоя наука пригодится мне в будущем. Тогда я смогу соблазнить Хаука…
Пока она говорила, один из орков — они, видимо, заранее договорились, кто будет первым, — проворно скинул штаны и поспешно взгромоздился на пленницу.
Ласкарирэль задрожала от страха и отвращения. Она собрала все силы, чтобы сбросить с себя ненавистную тяжесть, но руки ее были крепко прикручены к кольцам в камне, а ноги, словно нарочно, разведены в стороны. Орк только довольно хрюкнул, когда она дернулась под ним.
— Э, да она живенькая штучка! — довольно проворчал он, тиская ее тело. — И довольно горяча! О-ох…
Девушка закричала, когда он ринулся в атаку, и Хайя захлопала в ладоши, как маленькая девочка.
— Так-так, — зачастила она, пригибаясь, чтобы лучше видеть. — Давай! Еще! Ну!
Ласкарирэль билась и кричала. Насильник сопел и дергался, и никто не заметил нового действующего лица.
Точнее, его все-таки заметили — оставшийся не у дел орк, которому пока отводилась роль наблюдателя, даже возмутился, когда кто-то похлопал его по плечу, отвлекая от редкостного зрелища. Собираясь высказать нахалу все, что о нем думает, он обернулся…
Только для того, чтобы острие талгата вошло ему в грудь, а не в спину.
Звук падения тела и предсмертный хрип все-таки был услышан. Хайя обернулась, вытаращив глаза.
— Как ты… откуда ты… — только и промолвила она.
— Собралась убивать — так убивай и нечего мучить! — произнес хриплый голос.
Завизжав так, что перекрыла шум возни, Хайя бросилась на незваного гостя с ножом, но тот ловко перехватил талгат из правой руки в левую, и тяжелый кулак обрушился на голову шаманки, отбросив ее в сторону, как мешок с тряпьем. Она кубарем покатилась по полу и осталась лежать в углу.