Ирландец пожал плечами:
— Парень поднял шум из-за какого-то клочка бумаги.
— Бумаги? — Грей взял Дейви за рукав. Дейви гневно взглянул на обидчика:
— Это моя бумага, деревенщина.
— Чертов щенок, я же сказал, что отдам тебе твой листок. — О'Ши сжал кулаки и повернулся к Грею: — Позволь мне хорошенько всыпать ему, Грей. Он оскорбил мою матушку, этот маленький кусок дер…
С мостика раздался звук судового колокола. Матросы повернулись, на мостике стоял мрачный мистер Брэкетт в своем традиционном черном сюртуке.
— Все по местам! — Нарочито медленно шагая, он подошел к вентиляционному отверстию камбуза и крикнул: — Кок! Сегодня вахтенным по левому борту грог не давать!
— Слушаюсь, мистер Брэкетт. — Голос Габриэля поднялся вместе с облаком пара.
Все дружно заворчали, а Дейви получил несколько несильных ударов по спине.
— Ох!
— Дай-ка мне этот листок, О'Ши, — сказал Грей. — Я сам поговорю с парнем, чтобы он знал свое место.
О'Ши протянул ему смятый лист бумаги и направился на нос корабля.
Грей повернулся к мальчишке. Откашлявшись, он постарался принять самый серьезный вид.
— Послушай, Дейви. Это не дело — ссориться с командой и тем более с О'Ши. Вам предстоит провести бок о бок не меньше месяца, понимаешь? Жизнь на море — это не только грог и теплое солнце. Твоя жизнь, как и жизнь любого члена команды, в руках его товарищей, и ты ведь не захочешь, чтобы эти руки вдруг ослабели.
— Да, сэр, — угрюмо ответил парень. — Просто… — Он жестом указал на листок бумаги в руке Грея: — Посмотрите сами, сэр.
Грей улыбнулся:
— Что там такое? Любовное послание от твоей пастушки?
Он отпустил Дейви, разгладил на колене листок и взглянул на него.
Листок едва не выпал у него из рук.
Это был набросок углем, изображавший Дейви Линнета. И это было настоящее откровение.
— Это сделала мисс Тернер, — произнес Дейви.
Каждый дюйм наброска неподражаемо передавал именно Дейви. Нервическая энергия позы и непослушные завитки его темных волос. Нескладные уши и намек на слишком крупные руки. Искорка юношеского задора в глазах, сдерживаемого осознанием своего «я», слегка искривленная линия губ, тень будущей ироничной улыбки. В одном-единственном наброске художник смог передать не только черты того мальчишки, каким Дейви был сейчас, но и уловил черты мужчины, каким он однажды станет.
— Думал приберечь его для моей матушки, — сказал Дейви. — Я ведь тут похоже вышел?
— Очень похоже, — сказал Грей тихо. Затем он откашлялся и выдавил улыбку. — А ты у нас красавчик, мистер Линнет. Пройдет несколько лет, и ты будешь разбивать сердца девушек на обоих континентах.