Наверное, это был красивый удар, потому что Проходящий мимо морячок сказал:
— Ловко! — и улыбнулся.
Мальчишка, что сидел на лавочке, встал, подошел к забору и сказал:
— Хочешь сыграть? У меня как раз пары нет…
— Можно, — сказал я и пошел к калитке. Через минуту я уже гонял со всеми мяч. Несколько раз я хорошо выходил к воротам, но от волнения бил мимо.
— Мазила, — сказал наш капитан, черноволосый парень с узким лицом.
Он мне нравился: играл энергично, выкладывался весь. Что я мог ему возразить?
— Подавал бы уж мячи за воротами, — отозвался мальчишка из другой команды, наш противник. У него были очень светлые, почти белые волосы и пухлые губы. Играл он плохо.
— Сам-то, — не стерпел я, — только губами можешь хлопать.
— Что-что?! — надвинулся он на меня.
— Что слышал!
— Ладно, играем, — сказал наш капитан, — потом разберетесь.
Постепенно я вошел в форму, лучше стал понимать своих. И когда узколицый капитан прорвался по правому краю, а потом дал навес на штрафную, я был на месте: прыгнул и сыграл головой. Вратарь не ожидал этого удара и рыпнулся лишь тогда, когда мяч влетел в ворота.
Я побежал к центру ноля, наклонив голову, а капитан догнал меня и хлопнул слегка по спине. Он ничего не сказал мне, но я понял, что он простил мне прежние неверные удары.
И тут я вошел в раж: то ли соскучился по футболу, то ли охватил меня азарт, и даже какая-то злость появилась, — но я так, наверное, никогда но играл. Я носился по всему полю: был защитником и нападающим, я делал финты, стрелял по воротам сам и выводил на удар других. Голы в ворота противника так и посыпались, Счет был разгромным.
Наконец после очередного гола мальчишка с пухлыми губами сказал нашему капитану:
— Чего с вами играть? Вы вон кого взяли. Сладили, да?
— Кого взяли? — спросил капитан.
— Я его знаю. — Губастый кивнул на меня. — Он в «Динамо» играет за мальчиков.
— Ты что! — удивился я. — Ты…
Но губастый не дал мне договорить:
— Знаю, знаю. А вначале прикидывался. — Губы его стали еще более пухлыми. — Ведь за мальчиков играешь… Скажи, за мальчиков, да?
— За девочек, — бросил я.
Все рассмеялись, но тот упрямо повторил:
— За мальчиков, знаю.
Ему сказали:
— Ладно, Толястый. Чего пристал к человеку! А Толястый покосился на спортивную сумку, которую я взял в руки, и снова буркнул:
— Знаю.
Эх, знал бы он, что в сумке у меня лежат не бутсы и футболка, а котлеты и помидоры! Да я уже не стал разубеждать Толястого. Пусть думает, что угодно.
— Приходи к нам завтра, — сказал узколицый капитан.
— Я уезжаю. — И показал на сумку.
— Понятно, — подскочил опять Толястый. — С кем играете?