— Меня трясет, — прошептала она.
— Не тебя одну. — Его ласковая улыбка зачаровывала ее.
— Надеюсь, ты справишься с остальной oдeждой, а то руки меня не слушаются.
Линди на мгновение заволновалась, когда Сэм вдруг поднялся на колени и отодвинулся от нее. Но он просто поспешил избавиться от оставшейся одежды.
— Любимая! Мы же хотели делать все медленно и нежно, — услышала она вдруг взволнованный шепот.
— А если мне хочется быть жадной и торопливой? — так же тихо ответила она ему в самое ухо, запуская пальцы в его густые волосы.
Почувствовав бережное прикосновение мужской плоти к своей, влажной и горячей, Линди с радостной готовностью обвила Сэма длинными ногами, прочно приковав его к себе в тот самый момент, когда он скользнул внутрь.
После первой бурной, неконтролируемой реакции ее захватил и покорил постепенно убыстряющийся ритм.
— Все хорошо, солнышко, не спеши, — хрипло шептал Сэм, собирая последние остатки самоконтроля, чтобы не поддаться бешеному реву крови. Он не хотел своей жадностью испортить эти драгоценные минуты. Но хрупкое равновесие окончательно рухнуло, когда Линди, приподняв голову, потянула губами твердый плоский сосок. Глухо вскрикнув, Сэм рванулся в ее манящую глубину, вознося их обоих на вершину дикого, головокружительного экстаза.
— О чем ты думаешь?
— О тебе.
Повернув голову, Линди встретилась глазами с его сонным, полным блаженства взглядом. Она даже не успела подумать о том, не слишком ли льстит его непомерному самолюбию таким откровенным ответом.
— Очень увлекательная тема.
— Ах ты, самодовольный эгоист!
Линди не договорила, задохнувшись от смеха. Сэм подсунул под нее руку и решительно перевернул Линди на бок. Оказавшись с ним нос к носу, Линди перестала хихикать.
— Что ты сказала? — переспросил он, глядя на нее из-под невозможно длинных ресниц.
— Что ты — прелесть.
Бывают такие моменты, когда любые увертки и недомолвки недопустимы.
— Прелесть? — повторил он, удивленно изогнув губы.
— Ага, — подтвердила Линди. — Вроде тех чудесных произведений искусства из крема, есть которые просто преступно.
Сэм тихо присвистнул, закрыв глаза.
— Что за порочная картина...
— Какая картина? — прошептала она, проводя кончиками пальцев по угловатым очертаниям его подбородка.
— Картина, как этот хорошенький ротик покусывает меня.
— Ох! — Линди даже задохнулась от неожиданности. Удивительно яркие образы заплясали у нее перед глазами.
— Вот и я о том же, — пророкотал Сэм, явно забавляясь. — Боже, как я тебя люблю!
Все еще смеясь, он завладел ее полуоткрытыми губами.
Линди целиком отдалась вихрю наслаждения. Она решила не вкладывать особого смысла в эти слова, которые так часто употребляют мимоходом. Что-то щелкнуло у нее в мозгу, словно последний кусочек головоломки встал на свое место. Нетрудно отгородиться от правды, когда все чувства — и осязание, и вкус, и обоняние — переполнены Сэмом.