— Я пришел в себя, — через некоторое время прозвучал ответ.
— Давай поговорим, пока идет процесс, — предложила она.
— Да, — ответил он, затем снова послышались бессвязные звуки.
Доктор Джуна Байел скорчилась в туалетном отсеке, и ее вырвало. Она прижала ладони к глазам и постаралась глубоко дышать, чтобы преодолеть тошноту и дрожь. Когда желудок успокоился, она приняла двойную дозу лекарства. Это было рискованно, но у нее не было выбора. Она не могла сейчас позволить себе короткую передышку. Большая доза могла слишком сильно подействовать. Она стиснула зубы и кулаки и ждала.
По истечении часа Уэйд Келман получил вызов берсерка и сообщил ему о следующей часовой отсрочке. На этот раз машина-убийца была настроена более воинственно.
Дорфи связался с берсерком после того, как он прослушал последнюю передачу, и предложил сделку. Берсерк немедленно согласился.
Берсерк убрал все орудия, кроме четырех, глядящих в сторону корабля. Он не собирался возвращаться в это состояние, но предложение Дорфи дало ему повод. К тому же он не упустил возможности показать дополнительное оружие, которое могло быть применено в ответ на замеченное им усиление электрической активности. Директива все еще предписывала осторожность и необходимость воздерживаться от провокаций.
Кто решится посадить льва на цепь?
— Квиббиан, — сказало устройство.
Бледная Джуна сидела перед терминалом. За прошедшие несколько часов она постарела на несколько лет. На ее комбинезоне появились новые пятна. Войдя, Уэйд остановился и уставился на нее.
— Что-нибудь случилось? — спросил он. — Вы похожи...
— Все в порядке.
— Нет, не в порядке. Я знаю, что вы больны. Мы собирались...
— Все действительно в порядке. Все прошло.
Он кивнул и показал ей небольшой магнитофон, который держал в левой руке.
— Послушайте, что я нашел, — сказал он.
Он включил магнитофон. Возникла серия щелчков и стонов. Это продолжалось около четверти минуты и прекратилось.
— Проиграйте это снова, Уэйд, — сказала она, слабо улыбнулась и включила звук.
Он повторил запись.
— Переведи, — сказала она, когда все закончилось.
— Возьмите — непереводимо — для — непереводимо — и превратите это в более сложное, — зазвучал голос устройства через микрофон.
— Спасибо, — сказала она. — Вы оказались правы.
— Вы знаете, где я нашел это?
— В записях Кампена.
— Да, но это не язык Строителей.
— Я это знаю.
— И вы к тому же знаете, что это?
Она кивнула:
— Это язык, на котором говорили враги Строителей — Красная Раса, против которой и были построены берсерки. Существует только один небольшой фрагмент, показывающий этот народ. Они скандируют какие-то лозунги, или совершают молебен, или что-то в этом роде. Может быть, это отрывок из пропагандистских записей Строителей. Он пришел оттуда, не так ли?