А. Литвиненко: «Если у вас есть законный бизнес, если у вас есть разрешение с правом на работу, если у вас есть интересные предложения, пишите на бумаге, и мы будем с вами встречаться. А если вы шарлатан такой беспонятный, то мы поставим в известность полицию, пускай она вами занимается. Если у вас всё чисто, всё нормально, вы сами должны быть заинтересованы с нами иметь дело, потому что если вы не занимаетесь нелегальщиной, то с нами, естественно, лучше работать, чем с людьми, которые занимаются всякими нелегальными делами». Вот так.
Н. Чекулин: Хорошо, Саша.
А. Литвиненко: И чего он скажет?
Н. Чекулин: Вот интересно, конечно, что он скажет. Ты правильно мыслишь, правильно. Это… (недоговаривает). Ну, правильный ход мысли, по-моему. Главное, что мы пойдём втроём и не в одиночку.
А. Литвиненко: И отыграем в лоб просто его. Вот тут они затихнут, как крысы, просто.
Н. Чекулин: Если твоя версия верна, что это агент службы, тогда они должны, конечно, с ума сойти. Потому что его… (не договаривает). А на хрена, вот ты скажи, нормальный человек, зачем попрётся?
Александр (смеется): У них паника начнётся.
Н. Чекулин: Так у них началась, ты пойми.
А. Литвиненко: Всё-всё, я понял. Спасибо. Всё, давай не будем из пустого в порожнее, а? Вот давай.
Н. Чекулин: Саша, нет, ты мне объясни, чем и как это можно всё объяснить?
А. Литвиненко: Никак! Убить тебя хотят! Тебя это устраивает? Ты всё время хочешь, чтобы… (недоговаривает). Тебе говорят, что тебя хотят убить. Хотели бы убить, уже бы убили. Я тебе сказал уже три месяца назад, почему тобой занялись, — потому что ты фотографии с Закаевым послал в Москву. Что, не понял? Вот поэтому тобой и занялись. Поэтому твоя жена и приехала сюда. Если бы ты фотографии не прислал с Закаевым, думаешь, они… А теперь тебя хотят вытащить гуда обратно, чтобы напихать тебя психотропными и чтобы ты чего-нибудь подписал, а после этого тебя убить. Вот тогда тебя точно убьют, как убили Атгериева и убили этого, Радуева. Знаешь, что с Радуевым?
Н. Чекулин: А я не очень жалею.
А. Литвиненко: А-а. Радуев… (недоговаривает). Да при чём тут ты жалеешь или не жалеешь! Радуев совершил преступление — террористический акт, и он своё получил по суду, понял? Извини меня, пожизненно в тюрьме сидеть — да лучше бы расстреляли. Он своё получил. Этот искалеченный человек получил своё. Большего ему суд не дал. Не было решения суда его забить палками до смерти. Понял? Государство, если оно себя уважает, оно его осудило за то преступление, которое он совершил. Он совершил страшное преступление и получил жестокое наказание, страшное, жестокое наказание. Его после этого вы стащили из камеры, заставили сфабрикованный протокол на Закаева подписать и после этого забили палками насмерть. И он умер. Чтобы живого свидетеля не было. Ты понял, что с ним сделали? Потому что если бы английский суд потребовал сюда Радуева привезти, Радуев бы рассказал…