заметно и скотины, во всяком случае, свободно разгуливающей. Я обратил
внимание на маленькое, всего в полтора десятка голов, стадо коров,
которое стерегли сразу три пастуха (один старик и двое мальчишек лет
четырнадцати), вооруженные не только обычными пастушескими кнутами, но и
луками.
— Они собираются отбиваться от солдат? — спросила Эвьет.
— Нет, — покачал головой я. — От солдат им все равно не отбиться,
да и кому охота навлекать карательную экспедицию на свое село. Скорее
всего — от жителей соседней деревни.
— Думаешь, та деревня на стороне Лангедарга?
— Думаю, что те такие же йорлингисты, как и эти. Но в первую
очередь они на стороне собственного желудка.
Некоторое время спустя над нами пролетела стайка диких уток — я,
признаться, не обратил на них внимание, но Эвелина была начеку и успела
взвести арбалет и выстрелить прежде, чем они удалились на недоступное
расстояние. Выстрел оказался успешным, так что об ужине мы могли не
беспокоиться. С ночлегом, однако, дело оказалось сложнее. Успокоенный
количеством поселений, мимо которых мы уже проехали, я рассчитывал, что
ближе к закату мы наверняка отыщем какое-нибудь жилье — но, как назло,
по бокам дороги снова потянулись леса, сперва имевшие вид небольших
рощиц, но затем все более основательные, и к тому времени, как солнце
скрылось за деревьями, конца им все еще не было видно.
Я уже настроился на ночевку под открытым небом (погода, к счастью,
на сей раз не сулила никаких неприятностей), как вдруг впереди, где
дорога изгибалась вправо, замерцал между деревьями огонек костра. В
принципе, это мог оказаться кто угодно, но едва ли лихие лесные
обитатели стали бы разводить огонь прямо у дороги; скорее всего, это
тоже были какие-нибудь припозднившиеся путники. На всякий случай я все
же протянул Эвелине арбалет. Путники тоже разные бывают.
Мы проехали поворот и увидели в вечернем сумраке полдюжины кибиток,
стоявших на обочине передками в нашу сторону. Лес в этом месте отступил
от дороги, образовав небольшую поляну; на ней ближе к повозкам горел
костер, а подальше щипали траву стреноженные лошади. Значит, караван.
Стоит ли ночевать вместе с ними — еще вопрос, но, по крайней мере,
расспросить их о дальнейшей дороге имеет смысл.
Над огнем на крепких рогатинах висел довольно приличных размеров
котел, в котором что-то булькало — не иначе, там готовился ужин для всех
караванщиков. У костра спиной к нам сидели двое — рослый мужчина и
ребенок. Они никак не отреагировали, когда мы подъехали, и я подумал,
что караванщики чересчур беспечны. Остановиться на ночь посреди леса и