Воины горских кланов, что в лагере стояли, не обращали внимания на хмурых гленцев-тыловиков. Ну, не задалось у них что-то. Так и понятно — нормальные люди все припасы с собой тащат. Даже если король зовет больше, чем на шесть недель бесплатной службы — всей разницы, что за остальное деньги платит. А потому проводили взглядами, да и вернулись к кострам, на которых шипели уже раз опорожненные котлы. Теперь в них варилась вода — а кое-кто уже отмерял в кружки жареный ячмень. По новой моде. Большинство любителей кофе были ирландцами, особенно падкими на новизну, мистику — да вообще на что угодно, лишь бы исходило из древних холмов. А повод собраться у них был. Вот и стояли кругом вокруг одного из костров, да уговаривали:
— Не ломайся, как девка. Расскажи. Сама же приедет! Значит, нужно знать, о чем при ней лучше не говорить. Да и любопытно. Там как, наветы были, или правда?
Воин, что рассказал историю про двух невест, был уже не рад, что ввязался в спор с ирландцем. Теперь к костру его десятка прибились соотечественники короля и требовали подробностей. Теперь вот им понадобилась песенка невесты-соседки.
— А теперь уже и не разберешь, — вздохнул горец, — после того, о чем в песенке пелось, лет триста прошло. Остались от той истории легенды, а от легенд — детские сказки. Опять же, произошло это далеко на севере, аж в Гвинеде! Сами понимаете, до наших мест немного донеслось, да через третий пересказ. Так и вышло, что филиды вещают одно, барды поют иное, а матери детям на ночь и вовсе третье рассказывают. А самое смешное — я толком не помню ни преданий, ни баллад, ни сказок. И коли уж начну байку, так в ней будет по кусочку от всего, кроме, разве что, правды. Вот, я вас предупредил. Слушать будете?
— Ты нас присказками не корми. Выкладывай, что знаешь, — отвечали ему.
— Ну, сами напросились! Было это лет тому, опять же, триста. Как раз, когда Максим Великий ушел с войсками на континент, да там и сгинул. Я так понимаю, его сыновья на тот поход подбили — то ли младшие, что боялись малое наследство получить, то ли старшие, желавшие кусок пожирнее — бог весть. Но были и те, кто своим уделом был доволен, остался на родине — ну и остался жив. Главного меж собой они так и не избрали. Один из таких и правил Гвинедом. Вот за него Дон, как из Ирландии приехала, и вышла замуж. Немайн закопалась в библиотеку, Гвидион начал готовиться править государством, да так, что чуть Манавидана не переплюнул. Впрочем, нравы тогда были куда как вольней — так, что иные еще спасибо говорили за улучшение породы. Гвин охотился да воевал — из песни слова не выкинешь — с пиратами из Улада и Лейстнера.