И «блюстители порядка», несмотря на свое круглосуточное дежурство как раз напротив их дома в состоянии полной боевой готовности, ни о чем не догадывались! Они также, будучи в некоторой степени виновными в случившемся, стали невольными соучастниками преступления. И она тоже.
«Еще раз, — подумала Мила, — Альберт выставил напоказ ханжество той части рода человеческого, что считает себя „нормальной“ только потому, что не убивает невинных детей, отрезая им руку. Но они способны на другое, не менее тяжкое преступление — безразличие».
Борис прервал размышления Милы.
— Стерн, как дела наверху?
— Дорога свободна.
— Хорошо, тогда мы поднимаемся.
Они встретились, как и было условлено, у подножия лестницы, ведущей на второй этаж, туда, где находились спальни.
Борис подал Миле знак прикрывать его. С этого момента им следовало прекратить все переговоры по рации, чтобы не позволить обнаружить свое присутствие. Стерну было разрешено нарушить это молчание только для предупреждения о перемещении живого контура.
Мила и Борис стали подниматься. Лежавшие на ступенях ковровые дорожки были запачканы пятнами, следами от обуви и остатками пищи. На стене вдоль лестницы висели снимки, сделанные во время каникул, дней рождения и семейных торжеств, а на самом верху возвышался написанный маслом портрет Ивонн с детьми. Кто-то, вероятно раздраженный этим пристальным взглядом, выколол им глаза.
Когда они добрались до лестничной площадки, Борис остановился, позволив Миле подойти ближе. Затем он первым шагнул вперед: в коридоре было несколько полураскрытых дверей. В самом конце он круто поворачивал налево.
За этим последним углом находилась единственная во всем доме живая душа.
Борис и Мила медленно двинулись в этом направлении. Проходя мимо одной из дверей, она узнала размеренные звуки азбуки Морзе, обнаруженные в эфире. Она тихо открыла дверь и оказалась в комнате одиннадцатилетнего мальчика. Здесь на стенах висели плакаты с планетами, а в шкафах стояли книги по астрономии. Напротив закрытого окна стоял телескоп.
На небольшом письменном столе развернулась целая научная диорама: масштабная репродукция телеграфной установки начала девяностых годов. Она состояла из деревянного столика с двумя батарейками, подключенными посредством электродов и медного провода к просверленному диску, делавшему обороты через равные промежутки времени, — три точки, три тире, три точки. Вся установка была соединена маленьким проводом с портативной радиостанцией в виде динозавра. На диораме виднелась медная табличка с надписью: «1-е место».