Есть одна причина, по которой пони так нравятся детям. Они больше не вырастают, навечно оставаясь в этом волшебном мире детства. Завидное качество.
Но после освобождения из плена Мила хотела скорее повзрослеть, чтобы оказаться как можно дальше от того, что с ней произошло. А если еще и повезет, даже забыть об этом.
А этот пони, при всей своей абсолютной невозможности роста, олицетворял для нее невыносимую сделку со временем.
После того как девочку чуть живую извлекли из зловонного подвала дома Стива, для нее началась новая жизнь. Вслед за трехмесячным пребыванием в больнице, связанным с восстановлением функций левой руки, ей предстояло заново освоить для себя окружающий мир, не только в смысле ежедневных домашних дел, но также и в отношении своих привязанностей.
Грачиела, ее самая близкая подруга, бывшая до похищения Милы ее сестрой по крови, теперь вела себя как-то непонятно. Она уже больше не была такой, как прежде, когда делилась с ней последней жвачкой из пачки, без смущения писала в ее присутствии, обменивалась «французским» поцелуем, чтобы потренироваться перед тем, как наступит пора встречаться с мальчиками. Нет, Грачиела совершенно изменилась.
Она разговаривала с неизменной улыбкой на лице, и Мила опасалась, что если так пойдет и дальше, то в скором времени у той просто заболят щеки. Она изо всех сил пыталась быть приятной и вежливой и даже перестала сквернословить в ее присутствии, хотя совсем недавно даже не называла Милу по имени: «вонючая корова» и «конопатая хрюшка» — с такими прозвищами они чаще всего обращались друг к другу.
А еще были точки на подушечках указательных пальцев, следы от маленьких ранок, проделанных ржавым гвоздем для того, чтобы навсегда остаться подругами и чтобы ни за что ни свете ни один парень не смог бы их разлучить. Но всего через несколько недель между ними выросла непреодолимая стена.
Если подумать хорошенько, то это пятнышко на пальце стало, по существу, первой раной на теле Милы. Однако ее заживление принесло девочке гораздо больше боли.
«Да прекратите же обращаться со мной, словно я с луны свалилась!» — так хотелось Миле крикнуть всем, кто ее окружал. А это выражение на лицах людей! Девочка просто не выносила его. Склоненная набок голова и сморщенные губы. Даже в школе, где она никогда не была в числе самых первых, теперь на ее ошибки великодушно закрывали глаза.
Мила устала от снисходительного отношения к ней окружающих. Ей казалось, что она попала в черно-белый фильм из числа тех, что показывают по телевизору поздно ночью, в котором люди были уничтожены марсианскими клонами, в то время как она спаслась только потому, что оказалась в горячем чреве этого логова.