— Хочется надеяться, что подделка мастерская, — сказала я, беря приглашения с соседнего сиденья и опуская стекло.
— Что такое? — спросил Вайль шепотом. — Неужели ты нервничаешь?
Неужели Папа — католик?
— Тише, наша очередь.
Подъехав к воротам, я протянула приглашение Арнольду-младшему. Вблизи он просто ошеломлял: сложен, как трактор, и полон уверенности, происходящей из сознания, что он может нас расплющить, практически не напрягаясь.
— Милости просим в «Альпийские луга», — произнес он с нормальным американским акцептом.
Ф-фух!
— Благодарю вас. — Вайль чуть подался вперед, и голос его прозвучал мелодичнее обычного. Он посмотрел охраннику в глаза — и я шкурой почувствовала, как течет магия от него к наследнику Арнольда. Поток силы с таким чистым ароматом Вайля, что я бы его узнала даже на парфюмерной фабрике. — Через пять минут ты забудешь наши лица и забудешь, что вообще нас видел.
У Младшего отвисла челюсть, зрачки расширились, будто он вдруг поймал приход. Кивнув, он отдал мне приглашение и отступил от машины.
— Ты можешь это повторить, когда Пит в следующий раз будет мне давать выволочку? — спросила я, въезжая на территорию мини-замка Ассана.
Рокот у Вайля в глотке мог быть чем угодно — от рычания и до отрыжки. Покосившись на него, я по дрожи губ поняла, что это он засмеялся.
Лакей долго не мог понять, как это дама из высшего общества хочет сама припарковать свою машину, но Вайль с ним поговорил, и вопрос решился. Лакей направил нас в объезд дома, и я задом втиснулась поближе к передней двери. Умение быстро смываться — до какой-то степени моя специальность. Плохо только, что я сегодня не на «хаммере». Классно было бы подрулить на нем прямо к дому, а потом на обратном пути перемолоть шинами подстриженные живые изгороди с цветочными вазонами.
Но я, как воспитанная девочка голубой крови, подождала, чтобы Вайль подошел и открыл мне дверцу. Мы пошли по тропинке между японских фонариков, обогнули здание… точнее, особняк… в общем, это здоровенное убожище, пытающееся прикинуться уютным домом. Да, пожалуй, так вернее всего.
Белая мраморная лестница вела вверх к дверям, достойным ракетного бункера. Стоявший там человек с бочкообразной грудью, оспенным лицом и глазами скорпиона взял наше приглашение и положил его в устланную кружевами корзину возле своих ног. У меня вдруг мелькнул образ, как он пробирается по лесу, держа перед собой эту корзинку, этакая Красная Шапочка, — и я засмеялась в голос. Они с Вайлем оба посмотрели на меня странными глазами. Тогда я левую руку просунула Вайлю под локоть, а правой погладила по ладони: