Живописные работы Виктора Конецкого
ЦВЕТЫ И АЙСБЕРГИ ВИКТОРА КОНЕЦКОГО
(Домашний вернисаж писателя-мариниста)
Когда донимают ноги, он ложится на тахту и прикрывает их пледом. Над тахтой — во всю стену — карта Мирового океана. Исходив его вдоль и поперек, человек устал и прикорнул под белым абрисом Антарктиды, где тоже не раз бывал.
Завзятый охотник повесит над тахтой шкуру убитого медведя, казак-рубака — скрещенные шашки. У Виктора Конецкого — карта Мирового океана. Никто из российских писателей-маринистов не избороздил его так и столько, как капитан дальнего плавания Виктор Викторович Конецкий. Никто, кого ни назовите… Даже патриарх и основатель жанра Константин Станюкович. Впрочем, представлять Конецкого читателям «Воина» нет нужды. Это давно уже сделали десятки книг писателя, а также фильмы, поставленные по его сценариям. Между прочим, одна из самых первых книжек Конецкого — «Заиндевелые провода» — вышла в библиотечке нашего журнала около сорока лет тому назад. Но живописца Конецкого знают очень немногие — лишь друзья и домочадцы.
В гостиной — прямо против карты Мирового океана — висит дюжина акварелей в эстампной окантовке и деревянных рамках — пейзажи, натюрморты, портреты… Айсберги, корабли, цветы, собаки, гавани, рощи, скалы…
— Виктор Викторович, известно, что в обязанности штурмана входит умение рисовать, делать зарисовки особенностей береговой черты, приметных знаков… Ваша живопись, ваша графика — это продолжение морской профессии?
— Нет. Стать художником я мечтал с детства. Ходил в изостудию Дома пионеров. И до сих пор помню и чту свою первую наставницу — Дебору Иосифовну Рязанскую. Она умерла не так давно, в Казани.
Вот одна из первых моих работ маслом. Эту картину я написал в 1955 году, когда наше судно стояло на якоре в бухте Варнека на острове Вайгач. Сошел на берег побродить по суше; вижу — чум, за ним наткнулся на небольшое кладбище. На кресте — спасательный круг. Прочитал надпись на кресте: здесь похоронен старпом с парохода «Правда», скончавшийся в этих угрюмых местах во время рейса в 1944 году. Потом разузнал о нем побольше и написал очерк в «Литературную газету».
Однажды раздается звонок, в трубке женский голос: «Спасибо вам за память о моем брате. Я сестра старпома с „Правды“. Скажите, как мне попасть на Вайгач, я хочу поставить на могиле брата памятник». «Вы с ума сошли! Туда не попасть. Там — запретная зона».