«Может, обкурились? Но не…» В следующее мгновение мысль была оборвана начавшейся схваткой.
Начало положило быстрое, неуловимое для глаза движение руки сержанта. Я успел заметить не само движение, а только его конечный результат: тусклый отсвет фонаря на стволе офицерского блистера. В то же мгновение рука Жано метнулась вперед с такой скоростью, что я увидел лишь смазанное движение. Сержант качнулся, из предплечья его правой руки торчал нож. Пальцы, не удержав оружие, уронили его на траву.
– И что с вами теперь делать, а? – Голос мужчины по имени Жано был настолько спокоен, что никак не мог подходить человеку, только что ставшему победителем в смертельной дуэли. Это несоответствие и дало мне понять, в чем заключалась странность этих людей. Они играли в опасность, как мальчишки.
– Прикончить этих ублюдков, и дело с концом, – предложил другой мужчина, по имени Макс.
И опять же в этом, казалось бы, несерьезном заявлении слышалось нечто такое, что заставляло верить его словам. Наверно, дело заключалось в холодном равнодушии, с которым они были произнесены. Неожиданно вперед выдвинулся третий наемник, до этого момента стоявший в густой тени, позади своих подручных. Лишь только он шагнул на свет, как я его сразу узнал, несмотря на гражданскую одежду.
– Вы не можете меня убить. Я…
Как только я понял, кто это, меня прямо затрясло от злости. Сейчас ты, гад, у меня попляшешь! Не дав ему договорить, я резко встрял в разговор:
– Он у них главный. Лейтенант из службы безопасности базы.
– Это меняет дело, – серьезно сказал Макс.
В его тоне я уловил сарказм, или мне показалось? Особист вскинул подбородок. Плечи распрямились.
– Этих двоих мы убьем сразу, – продолжил Макс, – а вот тебя, лейтенант… ждет веселая беседа. Со мной.
Это было сказано самым дурашливым тоном, но веяло от этих слов такой холодной жестокостью, что только полный идиот мог принять их за шутку. Идиотом лейтенант явно не был. Об этом свидетельствовало его резко побледневшее лицо и подрагивающие губы.
«Похоже, – подумал я, – он их хорошо знает, раз сразу поверил. И до смерти их боится».
Я смотрел на трясущегося лейтенанта и упивался его страхом. Но этого мне было мало, я хотел большего. Мне нужно было, чтобы он ощутил то, что только что пережил я.
– У сержанта есть ампула для специальных допросов в полевых условиях. Можно на нем испытать, – заявил я, не отрывая глаз от лица особиста.
Тот кинул на меня затравленный взгляд, но не сказал ни слова. Зато обрадовался Макс:
– Так и знал, что когда-нибудь встречу родственную душу.