Чижикову казалось, что они лезут на эту проклятую гору целую вечность, пот ручьем тек по лицу, и Котя не знал, откуда у него до сих пор берутся силы, — ведь их не осталось еще там, в лодке. «Так вот, наверное, полз Маресьев[7] через лес, от шишки к шишке…» — тупо подумал он, снова принимая Федора на плечо.
Подъем казался бесконечным.
Но вот — наконец! — они взобрались на последнюю площадку, а дальше оставался лишь короткий рывок к вершине. И здесь Ника решила, что она так дальше не может.
— Больше нету, старик, — Сумкин сплюнул фильтр, чиркнул зажигалкой, прикуривая. — Оставлю тебе половину.
— Спасибо, Федор, — поблагодарил Чижиков, утирая лицо грязной ладонью. — Кажется, мы почти пришли. Если нам опять не соврали.
— Вы мне не доверяете. Я понимаю, — подала голос сидевшая поодаль Ника. — Вы думаете, я все вру, я обманом завлекла вас сюда. И это правда: да, обманом! Да, дядя Костя, я не предупредила вас о том, что случится в самолете.
— О, так эта юная затейница из будущего — твоя родственница, старик? — саркастически посмотрел на Нику Сумкин. — И ты уже дядя?
Котя только рукой махнул.
— Да, вы попали сюда против своей воли, — продолжала Ника. — Но все остальное правда. Мы действительно спасаем мир.
— Прелестно! — Сумкин коротко хохотнул. — Особенно я.
— Вас здесь вообще быть не должно, Федор Михайлович, — тихо сказала девушка. — Извините.
— И тем не менее вот он я! — взмахнул сигаретой великий китаевед. — Жив, частично здоров и немного подстрелен. Держи, старик, — передал он жирный окурок Чижикову. — Последним делюсь.
— Дядя Костя! Федор… Михайлович! Извините меня, пожалуйста! — на глазах Ники выступили слезы. — Я многого вам про себя не рассказала, но для миссии это неважно. Поверьте мне!
Сумкин и Чижиков одновременно хохотнули.
— Ясное дело! — сказал Котя.
— А то как же! — сказал Федор.
— Господи… — Ника присела на корточки, закрыла лицо руками. Плечи ее задрожали. — Ну как мне вам объяснить.
Шпунтик подошел к Нике, внимательно осмотрел, шевеля усами, потянулся к девушке носом.
— Ты ей веришь? — спросил Сумкин Чижикова. — Этим трагическим рыданиям? Нет? А твой кот, похоже, верит.
— Я такое уже видел, — покачал головой Чижиков. — Но если девочка из будущего для разнообразия скажет нечто оригинальное, попробую поверить и я.
— Но я вам все уже рассказала! — воскликнула Ника. Лицо ее было мокрым от слез. Длинные ресницы слиплись. — Я рассказала все, что могла! Нужно было предотвратить критическую хронофлуктуацию, вызванную нелинейным вмешательством в хронопоток, — заученно проговорила она. — Достичь этого можно было лишь одним способом: изъять из этого времени некий предмет, с помощью которого и производится такое вмешательство. Без вас, дядя Костя, изъять предмет было бы невозможно. И… вот мы здесь.