Марр неожиданно проснулся. Сел. Сенн вопросительно присвистнул, его огромные глаза замигали.
– Это был просто сон.
– Нет. Гравитолет. Только что пролетел над долиной.
– Я ничего не вижу. Тебе приснилось.
– Нет. Вон там. Посмотри. Снижается с выключенными фарами.
– Ой. Кто-то холодными пальцами коснулся моей души. Холод. Холод. Ночью, с выключенными огнями. Если они остановятся возле нас, не будем отвечать.
Марр промолчал.
– Я сказал, мы не будем им отвечать. В нынешние времена, когда Император так изменился, только глупцы открывают дверь после полуночи. Те, кто летают по ночам, не могут быть нашими друзьями.
Тишина. Гравитолет замер снаружи.
– Стало еще холоднее. Ты чувствуешь?
– Да.
– Звонок. Кто это?
– Не знаю.
– Не включай свет. Может быть, они уйдут.
Хрупкая рука Марра протянулась в сторону, и снаружи загорелось четыре луча света, озаривших посадочную площадку.
– Ты глупец, – резко сказал Сенн. – Кто к нам пожаловал?
Марр всмотрелся в темноту.
– Двое людей. Мужчина и женщина. Мужчину я не знаю, а женщина кажется мне знакомой.
– Да, Марр. И у нее есть пистолет. Выключи свет.
– Я ее знаю, – заявил Марр. – Она служит в полиции. И совсем недавно звонила мне по какому-то пустяковому делу. Я тогда удивился.
– Служит в полиции?.. А, Хейнз.
– Да. Та, что любила Стэна.
– Значит, она в бегах. Император наверняка захочет допросить всех, кто знал Стэна. Ей определенно что-то известно, иначе она не стала бы спасаться бегством.
– Сенн, подумай. Неужели ты бы сам не сбежал от этого ужасного Пойндекса? Который лично убил Махони?
– Выключи свет. Залезай обратно в постель. Нам незачем вмешиваться в политику людей. Видишь? Они собираются уходить. Их приютит кто-нибудь другой.
Марр ничего не ответил. Ему показалось, что он слышит шум шагов снаружи, у посадочной площадки.
– Один человек однажды сказал мне, – медленно проговорил Марр, – что если у него будет выбор между предательством друга и предательством своей страны, он надеется, что у него достанет мужества стать изменником.
Они прижались друг к другу, и их антенны соприкоснулись.
Сенн отпрянул.
– Ладно, – сказал он. – Только не говори мне о преданности и о других чрезмерно сложных человеческих чувствах. Просто тебе хочется, чтобы в нашем доме снова были гости, для которых ты мог бы готовить.
Его рука описала полукруг.
Перед домом неожиданно возник столб света, приглашающий Хейнз и Сэма войти.