— Нет, это очень распространенное дело. Если дом или квартира сгорят, страховая компания переводит деньги прямо в банк. В этом случае не приходится высылать чек по адресу, которого больше не существует.
— Значит, тот, кто оформлял страховку, знал номер банковского счета Этти.
— Совершенно верно.
Блокнот Бейли от времени пожелтел и выцвел на солнце. Похоже, его возраст был не меньше десяти лет.
— Ну а оружие, — спросил Пеллэм, не отрываясь от отчета. — Как вы думаете, что это означает?
Бейли рассмеялся.
— То, что здание находится в Адской кухне. И больше ничего. Здесь оружия больше, чем во всем Лос-Анджелесе.
К последнему утверждению Пеллэм отнесся очень скептически. Вслух он спросил:
— Вы установили, кто владелец здания? И внесено ли оно в перечень исторических достопримечательностей?
— Именно поэтому я отправил Клегга разносить подарки со словами благодарности.
Порывшись в папке, Бейли бросил на стол ксерокопию документа с печатью генеральной прокуратуры штата. Судя по всему, адвокат считал этот документ очень важным, однако Пеллэму он показался юридической тарабарщиной. Пожав плечами, он поднял взгляд.
Бейли объяснил:
— Да, здание являлось историческим памятником, однако это не имеет никакого значения.
— Почему?
— Потому что оно принадлежало некоммерческому фонду.
Полистав документ, адвокат нашел нужную страницу и ткнул пальцем. Пеллэм прочитал: «Фонд Святого Августина. Тридцать девятая западная улица, 500».
В Адской кухне не было человека, который не слышал бы о церкви Святого Августина. Этот католический костел с домом священника и воскресной школой находился в самом сердце района и, казалось, стоял там испокон веку. Если у Адской кухни и была душа, то ей, несомненно, являлась церковь Святого Августина. В одном из интервью Этти рассказала Пеллэму, что Френсис П. Даффи, капеллан знаменитого 69 стрелкового полка, прославившегося в Первую мировую войну, перед тем, как стать пастором церкви Святого Распятия, читал проповеди в церкви Святого Августина.
— Вы снимаете с фонда все подозрения только потому, что он принадлежит церкви? — скептически спросил Пеллэм.
— Тут главное не религиозная составляющая, а то, что фонд некоммерческий, — объяснил Бейли. — Все средства, которые зарабатывает некоммерческая организация, должны в ней и оставаться. Их нельзя распределить между владельцами акций. Даже в том случае, если организация прекратит свое существование. Кроме того, генеральная прокуратура и налоговая инспекция всегда очень внимательно проверяют бухгалтерскую отчетность некоммерческих организаций. К тому же, Фонд Святого Августина застраховал здание на минимальную сумму — то есть, на сто тысяч. О, не сомневаюсь, на свете полно священнослужителей, по которым тюрьма плачет, но никто не станет рисковать отправиться в «Синг-Синг» из-за подобной мелочи.