Слишком уж часто грабили караваны. В туннелях грабили и на станциях. Зачем платить за товар, если можно взять бесплатно? Такие мысли посещали, наверное, каждого обитателя метро. Сайгон — не исключение. И потому караванщики предпочитают стрелять первыми.
Растаман харкнул пренебрежительно и молниеносно приставил ствол разговорчивому торговцу ко лбу. Скучающее выражение тотчас покинуло лицо паренька.
Обычно караванщики брали с собой по пять громадных баулов, которые, конечно же, не могли все сразу утащить. Поэтому караван двигался по туннелям очень своеобразным способом. Трое уходили вперёд, в разведку. Они закреплялись на местности и ждали товарищей с грузом на плечах. За одну ходку можно перенести один, максимум два баула. Итого — от двух до пяти и больше ходок. При этом ещё трое бойцов прикрывали караван с тыла. В общем, на некотором отрезке туннель из-за нагромождения баулов становился непроходимым.
— Пройти, говорю, можно? — Че злобно разглядывал торговцев, одетых в цветастые халаты — точь-в-точь, как те, что спасатели примеряли на Берестейской.
Сайгон всё ещё жалел о своём трофее, пожертвованном мутанту из Обители Скорби. Но святое ведь дело, как не помочь убогому?
— Не пройдём здесь. — Обернувшись к Фиделю, Че легкомысленно провёл ружьём из стороны в сторону, чем вызвал оживление в рядах торговцев. Видать, те решили, что сейчас начнется эскалация конфликта. Как бы действительно не дали залп на упреждение…
— Эй, коммерсы, давайте что-то решать уже! У нас скоро обед по плану!
Растаман как-то запамятовал сказать о том, что вот-вот сюда явятся отборные головорезы Космоса и мало никому не покажется.
— Эй, я с кем разговариваю, с пацюками неразумными?!
Караванщики ответили гробовым молчанием.
— Я помню, давно учили меня отец мой и мать: лечить так лечить, любить так любить, стрелять так стрелять![43]
Палец коснулся спуска.
* * *
Но выстрелить Че не успел.
Ему помешал Сайгон. Ведь сражаться на два фронта не годится, верно?
— Господа! — Он шагнул вперёд. — Как приятно встретить во мраке подземелья коллег!
Караванщики подозрительно забухтели.
— В честь нашей встречи я хочу подарить вам это чудное растение! — Напрягшись, Сайгон оторвал кадку от пола и, кряхтя, поднёс к троице, которая не торопилась опускать руки.
— Это что такое?! — В голосе караванщика прозвучало искреннее восхищение.
— Фикус. То есть пальма. — Подумав, Сайгон добавил: — Типа.
— Пальма?! — Из-под халата возник потрёпанный довоенный журнал. На глянцевой обложке красовались голые девицы. Фон: пляж в обрамлении высоких пальм. — Типа?!