В детстве я никогда не испытывала перед ним страха. Он всегда был со мной искренен, мой добрый Мирча с милыми морщинками в уголках смеющихся карих глаз. При взгляде на него сейчас трудно было поверить, что это тот же самый человек. Неужели он всегда таил в себе ужас, а я этого просто не замечала? Что мне теперь делать? Конечно, Приткин мерзавец, но убивать его я не хотела. Может быть, он безумен, и все же только он может мне объяснить, что со мной происходит, или вывести на того, кто сможет мне это объяснить. Больше спросить мне некого.
– Не убивай его, Мирча.
– Мы не собираемся его убивать, мадемуазель, – сказал Луи Сезар, покосившись на своего коллегу. Томас закончил обыск, решив, что все оружие он уже отобрал. Мой браслет, однако, дал мне понять, что это не так, сделавшись теплым и более тяжелым. Я бы с удовольствием сняла его, но сейчас мне было не до того. – Что же касается сегодняшней ночи, то мы все равно находимся в состоянии войны с Черным кругом, так зачем нам проблемы еще и со Светлым?
– Проверь еще раз, – сказал Раф. – У него много оружия.
– На то он и воин, – отозвался Мирча. – Ему без оружия нельзя.
– Пока он жив, – добавил Томас, и я заметила в его руке нож.
В следующую секунду Томас метнулся как молния – думаю, он задумал убить Приткина его же собственным оружием, – но Луи Сезар оказался проворнее, схватив руку Томаса в тот момент, когда нож находился на волосок от груди Приткина.
– Томас! Я не позволю тебе развязать войну!
– Если вы и дальше будете привечать у себя эту тварь, – Приткин едва не плюнул в мою сторону, – то все равно развяжете войну, хотите вы того или нет. Меня прислали выяснить, кто она такая и представляет ли для нас угрозу. Я думал, что увижу обычную сивиллу, прорицательницу, но все оказалось гораздо хуже. А то, что знаю я, знает и круг. Если мне не удастся ее убить, вместо меня придут другие, их будут сотни. – Он свирепо взглянул на меня. – Когда-то я с такими сражался. Я знаю, на что они способны, и не позволю вам оставить эту тварь в живых.
С этими словами он рванулся ко мне, но едва не задохнулся – невидимая рука Мирчи держала его крепко, как стальная перчатка. Странно, ибо лицо вампира вновь приняло свое обычное спокойное выражение. В глазах светился лишь легкий интерес, щеки порозовели, на губах играла слабая улыбка. От дикой ярости не осталось и следа. Я поежилась. Такие перемены меня всегда пугают. Я перевела взгляд на мага и впервые подумала о том, что единственный, кто сейчас говорит мне правду, это человек, только что пытавшийся меня убить. Очень мило.