ТАКОЙ ДЕГРАДАЦИИ, особенно наглядной в годы НЭПа, мистически боялись люди, пережившие революцию. Вплоть до самоубийств. Об этом много написано в 20-е годы. Это и предопределило сдвиг к "казарменному социализму", к тоталитаризму и сплочению в подобие "отряда". Это шло снизу, из коллективной памяти большинства, как единственный способ пережить грядущую катастрофу. Ну, бросьте за это камень в своих дедов, "питомцы Победы"! Теперь у России врагов нет, ей не нужны ни армия, ни промышленность, ни колхозы. Хорошо устроились! Но сравните, что построили и совершили за двадцать лет при Сталине, и что совершили за двадцать лет вы при гуманных демократических правителях.
Тогда и произошли репрессии, после катастрофы первой волны коллективизации. Репрессии судят по меркам европейского гуманизма, который там появляется в короткие периоды благополучия. Но Сталин и весь наш народ не там и не в такое время жили. Все пребывали в страстнoм состоянии, это даже после войны чувствовалось. Страшно сказать, но, пожалуй, только в этом состоянии и смогли мы победить в войне и еще долго продержаться в "холодном" противостоянии с Западом.
Иногда, наоборот, защитники Сталина пытаются рационально объяснить репрессии: мол, надо было заменить "пассионариев революции" новой образованной элитой с ее вектором модернизации и развития. Старая гвардия обосновалась на вершине власти, опустилась, обюрократилась, прониклась шкурными интересами. Вот и пришлось устроить хаос "чисток", чтобы жестокими средствами освободить дорогу молодым кадрам. Кажется логичным, но не только логика двигает жизнь. Даже если результат чисток подтверждал эту гипотезу, причина была в другом — не мыслили тогда люди в таких категориях. Тут работала метафизика революции , она принималась и наверху, и внизу. Ей было нельзя не подчиниться.
Троцкий — вероятно, самый рьяный ненавистник Сталина — в своем дневнике записал 18 февраля 1935 года, что "победа Сталина была предопределена. Тот результат, который зеваки и глупцы приписывают личной силе Сталина, по крайней мере, его необыкновенной хитрости, был заложен глубоко в динамику исторических сил ".
Сталин понимал смысл событий, опирался на него и принимал решения, сознавая свою ответственность. В этом смысле он был трагической фигурой. В конфликте несоизмеримых ценностей он действовал в интересах целого, и знал, что "зеваки и глупцы" легко от него откажутся. Но ведь он и снискал любовь сотен миллионов современников, и она не угасает. Что же их соединило? Разве не надо нам это сегодня понять!