– Что ты делаешь здесь? – спросил Сюаньцэ.
– Я вхожу в Самадхи, – ответил Чжихуан.
– «Вхожу в Самадхи» – сказал ты? Пребываешь ли ты в нем сознательно (досл. «с наличием сердца»)? А может бессознательно (досл. «в отсутствии сердца»)? Если ты входишь в Самадхи бессознательно, то это значит, то все бесчувственные вещи, типа травы и деревьев, черепицы и камней, также могут войти в Самадхи. Если же ты то делаешь сознательно, то все, оживленные объекты, также могут достичь Самадхи.
– Когда я воистину пребываю в Самадхи, то не вижу не «отсутствия», ни «наличия» сердца, – заметил Чжихуан.
– Если ты не видишь ни «наличия» ни «отсутствия» сердца, то это и есть вечное Самадхи. Но существует ли в этом случае «вхождение» [в Самадхи] или «выход» [из него]? [Если это так], то это не будет Великим Самадхи, – заявил Сюаньцэ.
Чжихуан ничего не ответил. После долгого молчания он спросил:
– Могу ли я узнать, кто Ваш учитель?
– Мой наставник – Шестой патриарх из Цаоси.
– А как Шестой патриарх определяет самадхи и дхиану? – спросил Чжихуан.
– Мой учитель говорит так: «[Тело Закона – Дхармакая] – чисто и безмятежно. Именно таковы его функция и основа. Пять скандх изначально пусты, а шесть нечистых опор сознания (зрение, слух, обоняние, вкус, осязание, интеллект – А.М.) – отсутствуют. Нет ни вхождения [в самадхи], ни выхода [из него]. Нет даже ни самого самадхи, ни хаоса, [что противостоит ему]. По своей природе Чань (дхианы) – не пребывает ни в чем, а поэтому отбрось [выражение] «Пребывать в умиротворении дхианы». По своей природе Чань не рождается, а поэтому отбрось [выражение] «порождать думанья о дхиане». Подобно этому сердце наше абсолютно пустотно, более того – пустотность его неизмерима».
Услышав эти слова, Чжихуан тотчас отправился [в Цаоси] за наставлениями Шестого патриарха. Тот спросил Чжихуана: «Зачем Вы, Милосердный, явились сюда?». Чжихуан описал кармические причины, приведшие его [в Цаоси].
Учитель сказал: «Речи, что произнес [перед тобой Сюаньцэ], искренни. Пусть сердце твое станет подобным абсолютной пустоте, но при этом не будь привязанным к созерцанию пустоты, и тогда не будет тебе препятствий [к достижению освобождения]. Будь то в покое или в движении – всегда пребывай вне использования сердца. Забудь о различиях между обычным человеком и мудрецом. Отбрось различия между возможным и существующим. Пуская твоя внутренняя природа и ее внешние проявления пребывают в состоянии таковости – вот тогда не будет такого момента, когда бы ты ни пребывал бы в самадхи».
При этих словах Чжихуан достиг Великого пробуждения. От того, что он в течение двадцати лет считал «достижением [истинной глубины] сердца», не осталось и тени. В ту же ночь жители Северного берега Хуанхэ слышали глас с Небес: «Наставник Чжихуан сегодня достиг Дао!»