Пристрелили всех пленных и лошадей, чтобы много не фыркали. Граф де Борода сам напросился себя пристрелить. У него были льготы за прошлые сражения и ему разрешили. Через оформлением приказом. Начальник штаба поворчал, но подписал. Оказалось приговор некому и исполнить и, к тому же ствол пистоли был забит грязью. Граф побледнел, потом вспомнил, что он всегда и в любом обществе смотрелся мужчиной, вытащил пулю из оружия и с силой кинул ее себе в рот. Попал с первого раза. Вот что значит отличный стрелок! Затем открыл широко глаза и лег навсегда поперек дороги в неудобной позе...
Костромской крестьянин Иван Сусанин всю дорогу считал спиной выстрелы. На третье утро понял, что уводит все дальше и дальше самого себя. Оглянулся. Ах, зачем он это сделал! Как любит русский человек оглядываться назад. Пуля, невесть откедова летевшая по своим делам, задела его намертво. Чужая, своя ли, кто теперь знает. Поговаривали, что где-то партизаны неподалеко стояли лагерем...
Через триста пятьдесят пять лет разобрались. Ивану Осиповичу Сусанину объявлена вольная (посмертно). Дорогу, преградившую путь захватчикам, решено назвать историческим памятником и не ремонтировать (посмертно). Партизаны строго предупреждены (посмертно).
Теперь та историческая дорога охраняется государством. В связи с тем, что в соседней Польше уже несколько лет строится новая жизнь и в целях укрепления братских уз между нашими странами, впредь именовать захватчиков французами, как это автор предусмотрительно и сделал.
Разумеется, это решение останется в силе лишь до тех пор, пока во Франции не начнется строиться новая жизнь. Или пока они не обидятся. Ну, тогда автор будет обязан подобрать врагу другую национальность. Чего, чего, а этого и плохих дорог нам не занимать.
ДМИТРИЙ ФИЛАТОВ
* * * * * * * * *
Она вошла в сатюлевом У богатого свои причуды: Никогда я не буду плаще, Нет бы написать "Варю богатым заговорила о литературе, обед" в пересчете меня на и думал он, что это Или "Парю ноги от рубли. бляваще, простуды" - Сочиню я трилогию и просто бля, и даже бля в Но богатый пишет "Тары матом натуре. нет!", для кино о великой
любви, По всей земле мело, мело, И берет отгул на пару мело лет, и потопаю с ней в во все пределы, и свеча И валютой платит за Сан-Франциско, горела, билет, и ее по дороге сопрут и думал он, как это И летит на воды, на западло этюды, это ж вам не собачья быть Гамлетом в эпоху На Багамы там или пиписка, беспредела, Бермуды. а общественно значимый
труд! что на разборку не пришла А поэт берет велосипед Москва И везет сверкающие груды От такой оголтелой с повинной головою, прям Будущих бумажек и монет непрухи как эта, На приемный пункт я уйду в пятилетний что Беня Крик и бенина стеклопосуды, запой братва - до России докатятся таки слабо им до Где и сочиняет свой слухи, Спорткомитета, сонет. что такой-то покончил