Раньше у Ивана были ноги. Он ими ходил и был как все, почти как все. Почти потому, что иногда Иван напивался пьяным (кстати, Иван - пьяница, а скорее всего алкоголик). И тогда не ходил, а лежал животом к верху, если не было дождя, а когда шел дождь или снег, Иван от него защищался спиной, поэтому лежал животом книзу. Искусство пользоваться ногами в такие минуты было недоступно Ивану и заключалось лишь в том, чтобы помогать телу переворачиваться в зависимости от погоды.
У Ивана было несколько детей, стыдившихся папы, и жена, которая его, впрочем, и Иваном-то не называла, а просто - пьяницей. Жена эта была женщиной неглупой, если закрыть глаза на пустяки и всякие мелочи, но Иван не мог жить с закрытыми глазами, и поэтому жили они плохо. Иван страдал...
Страдания эти проистекали от сплошного неумения жены общаться с ним. Дело в том, что она называла вещи своими именами. Ну а иногда - очень своими.
Например, слово звездоблюд никак не воспринималось Иваном, но задевало и злило, и иногда, услышав нечто подобное, он на всякий случай бил жену, чтобы та не выражалась при детях.
А об уме этой женщины говорит следующий факт. Часто, забирая Ивана с того места, где он боролся с непогодой, Клавдия - это ее так зовут - говаривала:
- Ванечка, падла ты гнусообразная, скоко тебе говорить можно: напился - пьянь неорганизованная - так ляжь на тротуаре и лежи. Тебя ж на дороге машиной раздавит - звездоблюд нещасный.
В тот роковой день Иван не дотянул до тротуара примерно 1 м и 2 см, как раз то, что приходилось на ноги, и троллейбус (они тогда только-только входили в моду) не замедлил случиться.
Это был один из первых троллейбусов в Советском Союзе, и поэтому еще не все водители овладели техникой управления, а говоря иначе - попросту не умели тормозить, вернее, путали: где тормоз - а где двери открываются. И вот в тот роковой день Людмила Стрежнева, не вполне владеющая техникой управления троллейбусом, села за руль. Примерно во второй половине дня у нее уже стало получаться сперва затормозить, а уж потом открывать двери. Но что было до этого, не берусь рассказать. Представьте сами: троллейбус на полном ходу распахивает все двери и начинает резко тормозить (сказывается неопытность), а если учесть, что троллейбус - первый в городе, - представьте ажиотаж пассажиров. Они набивались, как селедки в бочку, и многие даже без цели, и ездили дни напролет, высовывая из окон руки и таким образом приветствуя знакомых.
Надо сказать, что городишко был небольшой, заштатный (странно даже, почему именно в нем решили запустить первый в Советском Союзе троллейбус). Хотя теперь я вспомнил. Именно в этом городе В.И.Чапаев, проезжая на своей белой кобыле, заглянул в глаза некой гражданки Харитоновой и сказал: Эх, дочка, вот, разобьем буржуев - дам покататься! Это отмечено мемориальной доской. А Харитонова так перепугалась, что у нее дар речи отнялся, а потом пошла домой, погладила внуков по головам и повесилась. Так что буржуев можно было и не трогать - все равно некому кататься.