– Во-вторых, курсантам просто необходимо было сравнить себя нынешних и себя прошлых, – продолжил адмирал. – У них должна была появиться уверенность в том, что они действительно стали лучшими на планете – и вовсе не оттого, что научились убивать, а оттого, что стали мужчинами…
И все снова кивнули. Ведь первый признак мужчины отнюдь не болтается у него между ног. Наличие этого признака ничего по большому счету не означает – многим сей предмет не мешает даже заниматься сексом в позиции женщины. Главное, что отличает мужчину, – это умение отвечать за свои слова и преодолевать испытания. Но в райском мирке Киолы к словам относились легкомысленно, а возможностей испытать себя практически не существовало.
– Ну и, в-третьих, та причина, о которой уже знают сами курсанты, также очень важна. Мы должны быть уверены, что люди Киолы действительно готовы заплатить высокую цену, чтобы вернуть свою прародину. Потому что если это не так – мы занимаемся бессмыслицей… Что же касается риска нарушения секретности – это тот риск, которого мы не можем избежать. – Адмирал сделал паузу, вздохнул и закончил: – А через год он вырастет еще в несколько раз.
– Меня другое волнует, – задумчиво произнес старший лейтенант. – А ну как, пока мы здесь готовимся, Избранные уже отправятся на Олу?
– И что? – фыркнул майор. – Тем больше будет времени у ребят на то, чтобы эти бредни о глубокой порочности любого насилия окончательно выветрились у них из головы.
– Да… так-то оно так, – слегка скривился Иван, – но… Представь, как их захват шарахнет по мозгам всей планете. Как бы они совсем не отказались от идеи освобождения Олы.
– И что? – не понял Банг. – Мы же все равно собираемся десантироваться тайно. Адмирал с Бенолем не зря затылки чешут, разрабатывая этот… ну… воздушно-пустотный корабль, который невозможно было бы засечь. Как нам это может помешать-то? Мы ж ни у кого разрешения спрашивать не собираемся.
– Ну… я бы не употреблял слово «невозможно», – мягко отозвался адмирал. – Скорее – «очень затруднительно». Но я понял, что имеет в виду Иван. Да, если Симпоиса наложит такой запрет, мы можем столкнуться с серьезными препятствиями. Дело в том, что это для нас решения Симпоисы не имеют никакого… вернее, не являются абсолютной истиной и приказом, обязательным к исполнению. Для наших же будущих подчиненных, выросших и всю свою сознательную жизнь проживших на Киоле, решения Симпоисы – непреложный закон. Так что если Симпоиса, будучи в шоке от того, что случится с Избранными, категорически запретит приближаться к Оле, то, боюсь, мы заимеем множество проблем как с подчиненными, так и, возможно, с Бенолем.