– В последнее время меня одолевает ужасная икота. После каждого приема пищи. Не то чтобы я слишком быстро ел… Но, конечно, вы пока еще всего-навсего студент. Впрочем, вы все равно лучше разбираетесь в этом, чем я. Еще у меня появляются какие-то точки перед глазами. Может, мне надо несколько меньше есть… Но это трудно. Человек моего положения должен часто устраивать приемы. Например, – он взял своего молчаливого компаньона за руку повыше локтя и доверительно ее сжал, – бессмысленно было бы обещать вам, что я сегодня обойдусь без второго завтрака. Вы, медики, знаете жизнь, и я могу вам признаться: у меня свидание с миленькой девочкой, в «Метрополе». В час.
– Какая-то странная ассоциация заставила его сунуть руку в карман и проверить, цел ли пакетик с ирисками.
Они прошли мимо еще одного полисмена, и мистер Дэвис помахал рукой. Компаньон его был очень молчалив; мальчик робеет, подумал мистер Дэвис, он не привык ходить по городу с такими известными людьми, как я; это несколько извиняло грубость его поведения; возможно, и его подозрительность, которая сначала так возмутила мистера Дэвиса, просто была результатом неотесанности. И оттого, что день в конце концов обещал быть чудесным: лучи солнца начинали пробиваться сквозь холодный, замутненный туманом воздух; оттого, что почки и бекон были приготовлены именно так, как надо; оттого, что ему удалось самоутвердиться в присутствии мисс Мэйдью, которая была дочерью пэра; оттого, что его ожидало свидание с милой, талантливой девочкой в «Метрополе» и – наконец – оттого, что тело Ворона к этому моменту скорее всего уже было благополучно водружено на соответствующий кусок льда в морге, – от всего этого дух мистера Дэвиса преисполнился добра и рождественской благости: он попытался помочь юноше избавиться от робости. Он сказал:
– Я совершенно уверен – мы с вами где-то уже встречались. Может быть, нас познакомил заместитель главного врача?
Но его спутник так ничего и не ответил, продолжая хранить мрачное молчание.
– Замечательное представление вы устроили, когда открывали новое отделение. – Он снова взглянул на тонкие кисти рук своего компаньона. – Случайно не вы – тот молодой человек, который оделся девочкой и спел неприличную песенку? – Мистер Дэвис хохотнул, вспоминая, и повернул к Дубильням. Он смеялся, как смеялся множество раз – по пальцам не перечесть – за бокалом портвейна в клубе, среди замечательных людей, над скабрезными мужскими шуточками.
– Я смеялся, как от щекотки. – Он снова взял своего спутника под руку и провел его через стеклянные двери в вестибюль «Мидлендской Стали».