— Да, видите — до высших уровней вселенской этики мы всё равно должны доходить сами, — не сразу ответил Минакри. — На таких уровнях никто не говорит с нами ни через эти каноны, ни как-то иначе… Хотя всегда ли один лишь страх за свою судьбу способен предостеречь разум от чего-то? Ведь это если он сам понимает, что уже приблизился к опасному пределу — может вовремя остановиться… А нет — другие, более мудрые, должны остановить его… Но надо же, наверно, и объяснить всё как есть — чтобы не возникло чувства насильственного ограничения и унижения как разумного существа! Иначе результат может оказаться обратным! А нам ничего толком не объясняют — только пугают и поучают, как недоумков! Будто кому-то надо не предостеречь, не предупредить — а именно сковать нашу волю страхом, обезвредить, как ту же гранату… И кто же — такого мнения о нашем разуме?
— Но тогда уж, наверно — о разуме тех, у кого не развиты потребности выше третьей группы, — попыталась уточнить Фиар. — Это они из всего делают в первую очередь оружие…
— Нет, а как же мы? — переспросил Минакри. — Никто нигде не понимает, что мы собираемся создать совершенное, высокодуховное общество из людей, занятых мирным исследованием Мироздания — а не стремимся утвердить себя над кем-то? И неужели мы настолько зависим от возможного решения каких-то могущественных сил, которые видят во всех без исключения людях Фархелема врагов и только врагов? Или — почему у нас прежде всего хотят создать впечатление, что мы кому-то мешаем, что мы — чуть ли не порок, зараза Мироздания? Но при этом даже не хотят объяснить, в чём дело — так, чтобы мы поняли?
— И мы до сих пор думали, что всё это — лишь человеческие слова, не более, — тревожно согласилась Фиар. — А вдруг — нет? Там же везде — описаны и какие-то чудеса, таинственные явления… И — искренняя вера людей в то, что это ниспослано свыше…
И тут вдруг новый, особенно сильный порыв пронёсся над кронами деревьев — такой, что Джантар даже испугался, как бы ветер не повалил какое-то из них. Но ещё страшнее были слова, только что произнесённые Фиар… Ведь они чисто логически вели к тому, что даже отвлечённо представить ужасно — а тут и была не отвлечённость. Были трупы, бредоподобные радиопередачи, обезумевшие толпы — и ужас конца Мироздания в умах многих людей, в том числе — и образованных, и облечённых властью. Было что-то реально происходящее, страшное и непонятное — и были они, девять подростков на пустынной дороге во тьме вечернего горного леса, которым, похоже, никто не собирался давать какой-то ответ обо всём этом…